Весточка с Родины

Прочти-ка, друг любезный, письмецо.
Узнал ведь букв знакомый пляс?
Улыбкой расцвело лицо?
Слезою умиленья полон глаз?
Ах, нет?! Теперь ты, вроде, знаменит:
Беспечность юная нейдёт к твоим чертам?
Во мне ж, прости, всё озорство звенит,
Утихнет, разве что, к шестидесяти годам,
В чём, вновь прости, я сомневаюсь:
Весёлость эдакую трудно обуздать.
Ты помнишь фразу «молод, каюсь».
Эх, легкость эту нечем оправдать.
Живу как встарь, дружу с наукой.
Иль нет! Пытаюсь с ней сродниться.
Досуг терзаю чаще скукой,
Так что «покой мне только снится».
А «жизни мышья беготня»,
«Игрушечных забот людишки»
Тоску наводят на меня.
Ну, полно. Знаешь даже слишком
Моей души «мильон терзаний»:
Никчёмно мне о нём писать.
Надеюсь, чрез года скитаний
Меж строк всё сможешь прочитать.
Однако же скажи, дружище,
Куда Меркурия послать?
Везде гонец мой тебя сыщет,
Обратно ж глупо его ждать.
Мне горько: ты забыл ужель
Святой очаг пенатов
Да Силоамскую купель –
Наш сад в лучах заката?
Бродили, помнишь, в том саду?
Багрянцем солнце грело.
Читать пытались ерунду,
Да быстро надоело.
Ты пел тогда не в меру много,
Весельем летним упоён.
И золотом цвела дорога,
И листьев смех со всех сторон!
Речами звонкими бросался,
Читал Шекспира наизусть,
Шептал «коварно» и смеялся.
В порыве чувств набрёл на куст!
Наш сад! Он, в золото одетый,
Печали нашей был сродни,
Беспечностью смеялся летом,
Зимой баюкал наши дни.
Армиды сад! Взрастил ты нас,
Укрыл своею тенью.
В те дни явился мне Пегас,
Явилось вдохновенье.
Теперь я в комнате пустой…
Ах, если б всё сначала!
И отчего моё «постой»
Тогда не прозвучало?
Мне без тебя, друг дорогой,
Стихов моих не нужно.
Бренчат они медной рекой,
Пером моим контужены.
Когда б могли они вернуть
Тебя, Мельмот-бродяга,
Отправила б их снова в путь
Под новым алым стягом.
Тоскою смертною завьюжил
Меня, скиталец Рокамболь.
Поделать что, коль ты мне нужен?!
Так что вернуться-ка изволь.
Пойми: пустое – твоя слава.
Мне дорог детства милый час,
И смех, и шумная забава,
Плющом увенчанный Парнас.
Неужто звон столицы шумной
Мог край родимый заменить?
Неужто ты, прослывший умным,
Решил средь дураков почить?
Сверни, мой друг, хоть на денёк
С тернистого пути.
Для всех – звезда, мне, огонёк,
Былым огнём свети.

Январь 1999