Любившей в Египте

Я видел слезы Шармеля
они изливались из девичьих глаз
в Россию она улетать собиралась
но сердце навеки в Шармеле осталось.

Её провожал молодой, чернобровый араб
в руке своей тёмной он розы Синая
держал для неё словно раб.
Адрес в Москве на листке оставляя,
розы Синая к груди прижимая
долго обнявшись его целовала.

Пэтро с Таганрога
хмелем соседей обдав,
прошамкало что-то грозно сопя.
Я сжал его руку, соседу на диво,
и тихо сказал;
– Петро с Таганрога, любил ли ты это,
вот так вот, красиво?

Ответил Пэтро дыша перегаром, бутылкой тряся: 
- Я сам из России,на месте его должен быть Я!
- Уйди, Таганрогский Петро,
здесь правит любовь и ты здесь никто.

В салон самолёта в слезах заходила
под взоры угрюмых парней
и взглядом она мне сказала - "Спасибо"
увидев меня среди злобных людей.


В Москве самолет приземлился
средь ночи и снега метель
у трапа охранник от "Мерседеса" 
открыл ей тяжелую черную дверь.
Она без букета к нему подходила,
как будто входила в - "Ritz Carlton" - отель.
А парень, наш русский, белёсый -  крепко обняв:
- Моя дорогая! Любимая Аня!
 Нежно, с любовью, негромко сказал!

Закрыла охрана ей черную дверь "Мерседеса".
Рванул "Мерседес" сквозь снег и метель
и дрогнуло сердце её молодое – она поняла,
в Шармеле навеки осталась
её дорогая с любимым Саадом страна!

На утро стюарт на полу самолёта,
у самых дверей -
букетик цветов обнаружил
с эмблемой потомка Луксорских Царей!