Деловая этика

  На встречах с незнакомыми людьми не стоит безотрывно смотреть собеседнику прямо в глаза. Того требуют профессиональные правила деловой этики. Иначе вас могут принять за выскочку и самоуверенного наглеца.
Вот я и не смотрю, дабы не смутить господина. Просто иногда поглядываю на него. Искоса так.
Господин моложавый, хотя уже и седой. Сухопарый. Правильные черты лица. Я бы даже сказал - нордические.
Мне кто-то говорил, что он, дескать, из рабочей среды, типа токарь там или сварщик.  высшее техническое на лбу написано, плюс к этому, наверно, и политакадемия в недавнем прошлом.

Я сижу напротив него за большим полированным столом из карельской березы. На стене за спиной господина огромный портрет Николая II, изображенного во весь рост с орденами и лентами. В углу андреевский флаг.

Тянется задушевный разговор. Точнее сказать - монолог.

-- …если нам евреи кислород не перекроют, мы и дальше будем развивать это направление…

Мне уже надоело поглядывать в синие очи председателя, и поэтому я пялюсь в пластиковое окно, выходящее во двор. Низкие аккуратные каштаны сбрасывают последние рыжие листья, похожие на большие мягкие лапы неведомого зверя. “Осень, осень, ну давай у листьев спросим…” - какие-то дурацкие слова, тоже, наверное, какой-нибудь еврей придумал…
Так что там про направления? Я совсем отвлёкся и прослушал слова председателя. Ах, да, вот она, главная нить: “если нам евреи кислород не перекроют”. А если перекроют? Что тогда будете развивать - накопления? Насколько я помню, у них там в горсовете всего один еврей, да и тот редактор какой-то неброской газетенки. Это даже не газета, а скорей информационный листок с анонсами телепрограмм на неделю и анекдотами на последней странице.

--… поэтому мы заинтересованы в развитии малого и среднего бизнеса, - продолжает господин, - и последующей отдаче в нашу сторону. Вас как зовут, простите?

-- Вальтер. Я не еврей. Родители так назвали - в честь автора романа "Айвенго".

-- Ах, вон даже как…

И чего я перед ним отчитываюсь? Какого, извините, ***? А ведь смотри, удивительное дело – мне и вправду стало неловко за своё не совсем обычное имя. Откуда в нас сидит это желание приспосабливаться и мимикрировать всякий раз, когда мы оказываемся в незнакомой обстановке? Всякий раз, когда что-то в нашей жизни зависит не от нас! Почему я должен поддакивать, сочувствовать, вникать в какие-то чужие непонятные никому проблемы, на которые мне наплевать, по большому счету...
Ну, да ладно, в конце концов “я сюда по воду пришел, пить-то мне надо”.

В далёком-далёком детстве у меня была виниловая пластинка с записью одной сказки. К сожалению пластика не сохранилась. Я даже не помню автора, и кто это всё озвучивал. Но что мне больше всего тогда нравилось – это то, что пластинка имела необычный цвет, она была розовой.
Она была розовой, и в своем скольжении под иглой проигрывателя "Вега" рассказывала удивительные вещи.
О том, как в жаркой Африке однажды началась великая сушь. И на второй день засухи собрались все звери и стали рыть колодец.
И шакал, и антилопа, лев, жираф и носорог. Все рыли колодец. Только заяц сочковал.

Чтобы лапы не испачкать
и ушей не запылить -
Надо грязную работу
на кого-нибудь свалить.

Потому как хитрецу, мудрецу, работать не к лицу.
Вырыли, значит, звери колодец, а зайца прогнали, чтобы воды не напился. Да поставили охрану у колодца. Каждый из зверей по очереди должен был отработать сутки в месяц дежурным на охране спецобъекта. Заяц не дурак, где-то на бушменской пасеке отвернул кружечку мёда, и давай у колодца спекулировать деликатесом.
Первой повелась антилопа, она в тот вечер была дежурной. Заяц ей чисто не в тему: я, мол, просто мимо иду, не хочешь ли ты, рогатая скотина, мёдика откушать?
Та говорит: давай! Мёду хочу! Косой типа - хули, давай? я тебя дам, а ты меня своими рогами забодаешь - нет, это ты давай! давай я тебя ремнями из носорожьей кожи примотаю, свяжу твои сильные рога и копыта, а тогда и мёдом тебя и угощу?
Согласилась антилопа, связал её крепко заяц и говорит: - А мёду-то я тебе не дам, я сюда по воду пришёл, пить-то мне надо! Вот так заяц утолял свою жажду. И ничего ему за это не было.
А потом были дежурными другие звери – и жираф, и леопард, и лев. И всех обманывал заяц, и каждый раз он говорил – “ а мёду-то я тебе не дам, я сюда по воду пришёл - пить-то мне надо…”

Конечно, я не заяц, а скорей антилоп рогатый, но пить-то мне тоже надо.
А кто же тогда заяц? Председатель не заяц, я его насквозь вижу, он прозрачный как бюкса с физраствором. Хотя ему кажется, что он не прозрачный, а мутный типа. Тоже мне Алессандро Калиостро, блять, нашелся.
Так-так.. но куда же он меня ведёт? Где же заяц? А, наверно это его конкурент в горсовете, редактор той паршивой газетёнки. Еврей, рвущийся во власть. Вот кто заяц! Вот кто хочет напиться задаром из колодца, не приложив ничуть усилий, не проронив ни одной капли пота на общественной ниве, и это в то время, когда вся страна вынуждена задыхаться от напрягов, чтобы заплатить валютному фонду по задолжностям, процентам и процентам на проценты. Люди буквально падают от напряжения! Протирают штаны в кабинетах, заводят любовниц из числа работающего персонала, строят дачи и гаражи за счет приписок и откатов, фальсифицируя расходы средств из федеральных фондов. Покрываются морщинами под солнцем Западного Кипра и вынуждены вставлять себе фарфоровые зубы. А как же иначе – нужно!

-- ...Мы, как никто другой, - доносится голос председателя, - заботимся о пенсионерах. На нашем складе, прямо в подвале, хранится 15 тонн муки, вы могли видеть это при осмотре помещения, для бесплатной раздачи инвалидам и лицам преклонного возраста…

Ага, видел. Драть тебя надо, херов председатель городской ячейки конгресса русских общин, за такую муку.
Даже двоешник из ПТУ знает, что муку надо хранить не на голом земляном полу, а на деревянных поддонах, в чистом проветриваемом помещении, на расстоянии не меньше одного метра от батарей и труб центрального отопления, при температуре +18° С и относительной влажности воздуха не более 85 процентов. У тебя в подвале 100 процентная относительная влажность, паводковые грунтовые воды и нет бетонированной стяжки. Ухарь, блять. Думаешь, я не догадываюсь, где ты взял эту муку? Цены вниз йобнулись, второсортное сырье на элеваторе гниёт, вот тебе его и подсуропили. Думаешь, я не знаю, как на хлебозаводе ржаной хлеб тоннами в печи сжигают, потому что спроса нет?!
А ты всем тут лапшу вешаешь – типа “мы за бедных, мы за русских”! Мне недавно один знакомый бандит рассказал, что они всей бригадой в ЛДПР вступили. “Нам так удобней, так надо” – по большому секрету сообщил мне разбойник.
Что-что, что ты там говоришь? Только бы не сорваться. Спокойно, спокойно, я Дубровский…

-- Ну а там может и с вами скооперирируемся, фирмочку там откроем, счет у нас есть, - господин явно переходит на прозу жизни, - жить-то, как говорится, всем надо.

Да-да, жить-то всем надо. “Я сюда по воду пришёл, пить-то мне надо…”
Вот это ближе к теме. Общественным организациям напрямую не разрешается заниматься коммерцией, поэтому они так и регистрируются – некоммерческая общественная организация.

-- Мы партнеры честные, пунктуальные…

Пунктуальные… хорош смешить. Договаривались о времени встречи заранее. Я полтора часа в коридоре просидел, всё ждал, пока ты, мудак, со своим водителем в шахматы партейку доиграешь.

-- Ну так как? Будем заключать договор аренды?! Вас всё устраивает?

-- Конечно, Станислав Георгиевич. И офис, и склад, и коммуникации – всё просто замечательно. Главное, чтобы мы вам не были в тягость, чтобы не мешали вашей политической программе. Сами понимаете, всё течёт – всё меняется. Вы человек публичный. Вдруг вас через месяц в Москву пригласят, иль губернатором изберут, а мы тут вроде как не пришей … рукав будем. То тогда опять новые ресурсы выискивать?

-- Всё возможно. Для того и работаем. Дай-то Бог всех жидов вычистим, город поднимем, страну…

Опять пошёл пафос. Жиды “сожгли родную хату, убили всю его семью”. Сука, да что ж такое!
У тебя под носом стройка идёт на территории, склонной к деформации грунта. Там снарядов и бомб, поди, еще с войны туева хуча. На такой земле нельзя строить. Не то, что высотки – одноэтажный сарай нельзя поставить! Кто продает эти земли застройщикам и требует с них за это откаты в половину прибыли (отчего стоимость жилья превышает все мыслимые пределы), кто под шумок закрывает детские сады, социальные больницы? Ведь не евреи, а свои! Почему же ты не выполняешь свой долг депутата и гражданина? Почему не плюешь в морды охуевшим чинушам? Почему вместо решительного протеста ты только и можешь, что говорить об ашкенази и хазареях, которые якобы тебе и здесь в штаны насрали? Кто распродает на аукционах муниципальные объекты, а по запарке (аппетит, он во время еды приходит) пытается еще и федеральную недвижимость загнать с молотка? Кто? Я думаю, дядя, ты знаешь ответ. Мы все всё прекрасно знаем и понимаем. Только делаем вид – у нас с тобой игра такая. Я делаю вид, что тебе верю, а ты делаешь вид, что истово веришь своим же бредням.

-- Ну хорошо, созвонимся, если что…

-- Конечно-конечно, Станислав Георгиевич. Спасибо за беседу. Всего доброго, был очень рад пообщаться.

Наконец-то прощаемся. Боже, как хочется курить. На улице в машине ждёт товарищ. Да-да, я его понимаю – день, считай, пропал зря. Хуже нет бесполезных ожиданий. Решение мной уже принято, одна из сторон сочла для себя условия сотрудничества неприемлемыми, а это значит, что нам предстоят новые поиски помещения для нормальной работы нашего предприятия. Но мой товарищ об этом еще не знает. Щас “обрадую”. Что же, что же мне ему сказать-то? Не поймёт ведь, горячий финский парень. Станет спорить. Вроде бы всё нормально, я бы даже сказал: исключительно нормально, даже замечательно – офис и склад в одном месте, радиоточка, пол паркет, санузел раздельный, дом кирпичный… много подсобных помещений... рядом метро, центр.
Ага, а из наших-то труб “идёт необычный дым. Стой! Опасная зона! Работа мозга…” Бошетунмай. Он самый. Нужен, чёрт побери. Хороший жизненный ПЛАН, пых-пых...

-- Ну как прошло? Зае**ся ждать. Когда переезжаем?

-- Да не переезжаем, Саня, - говорю сухо и решительно.

-- Почему? – удивлению, а скорей и возмущению, нет предела.

-- Видишь ли, в чём дело, дорогой ты мой печальный современник. У нас основные заказчики кто?!

-- …

-- У нас заказчики - представители корпоративов и всякие частные лица с образованием. Половина из вышеперечисленных - евреи.

-- Ну и?

-- А как ты думаешь, пойдут, к примеру, евреи в здание редакции скандально известной газеты “Русский сполох” только потому, что МЫ там снимаем офис?

-- Ну-у…

-- Не пойдут, Сань. Хочется поэкспериментировать? Не стоит. Нам надо дело делать, а не дружбой с политиками заниматься. У них своя свадьба – у нас свои заботы. Будем добиваться своих целей, и действовать в рамках деловой этики. Так что давай-ка лучше завтра с утра направим свои устремления чуть подальше от центра. Есть у меня одно местечко на примете…