7 Игривой Ольги Лариной интрига. Фраг. романа

...Коль всё пойдёт у нас по плану,
Мой ненаглядный паладин
Заедет к нам да не один.
Пойду-ка разбужу Татьяну,
Чтоб посвятить в наш с Ленским план
Мою непуганую лань»…
                .       .       .
Я роль неискушённой лани
По праву  Тане  уж отдал.
Её маман пусть катит вдаль,
На заднем пребывая плане.
Однако мы от сей поры
Для оживления игры
Не ограничимся лишь Ольгой.
Достойны нашего восторга
Хозяйки Ларины все три.
Им, пери трём единокровным,
Обязан я  стихом  любовным.

Теперь, читатель, посмотри,
Как перед зеркалом огромным
Две обнажённые сестры,
Заняв любимые посты,
Сошлись с намереньем нескромным
Сравниться долей красоты
(В пропорциях телосложения
И всем, чем дьявол метит жён)
С бесстыже-ярким миражом
Своих зеркальных отражений.
При совершенстве двойников
Оригиналы выше слов.
Сближает тех и тех не кров,
А неотъемлемое место…

С Татьяной юная невеста
Делилась новостью взахлёб:
– Ты представляешь, наконец-то
Наш обновлённый гардероб
Оценит истинный мужчина.
В нарядах сведущ, светский франт,
Он между тем такой жучина –
По совращению талант!
  Всех прочих ветреней стократ!
Татьяна фыркнула с укором:
– Уж не  Онегин  ли, с которым
  Приехать  Ленский    обещал?
  В сравненье с этим визитёром
  Любой жуир, вплоть до бретёра –
  Тюфяк! И не с таким напором,
  Как у Онегина, смущал
  Невинность дев и укрощал
  Их непристУпность Казанова,
  Когда при жизни воплощал
  Собой всё зло  грехА  земного:
   Монахинь  даже совращал!
 – Онегин. Точно он. Но жаль
  Мне, что с утра ты чрезвычайно
  Язвительна. Не  тЫ  ли в тайне
  Страдала, мне боясь сказать,
  Что на душе у робкой Тани
  Лежит желанье привечать
  В тоскливом нашем женском стане,
  Где  скромность, робость налицо,
  Несхожих с нами молодцов,
  Неотразимых, как Онегин?
 – Мечта о прошлогоднем снеге
  Уже  скончАлась  как мечта.
 – Нет, ты  темнИшь  со мной! Речь тА
  Же,  полная сплошной неправды,
  Твои уродует уста,
  Что и тогда, когда мы рады
  Услышать были от тебя,
  Что ты в грехе не зришь отрады
  Как безнадёжная раба
  И целомудрия, и страха.
  Но искусителя варяга
  Готова ты призвать сама ж.
  Необходимость или блажь
  Тобою движут – я не знаю.
  Твоя душа, как  глушь  лесная,
  Непроницаемо темна
  И для маман, и для меня.
  Вот-вот, коль Вова не обманет,
  Пред нами подлинно предстанет
  Твой необъявленный кумир…
  Беда, коль он поспорит с Таней
  О том, что Тане он не мил.
 – Кем  приглашён  был сей жуир?
  Зачем  нам обольститель ловкий?
  Чтоб разыграть мужской турнир
  Тут с неразлучным другом Вовкой
  За обладание моей
  Сестрой с наивною головкой?
 – Хоть ты и выглядишь умней,
  Не ты, а  я  всё ж просчитала,
  К кому бы влез под одеяло
  Гость, коль оставят ночевать.
– Чтоб наша мудрая-то мать
  Дала ночлег такому парню
  Как волк  Онегин?! Нет, овчарню
  Едва ли станет разорять
  Беспечным ротозейством мать.
  Следить бы ей не спящим оком,
   Чтоб нам визит не вышел боком!
    Не понесла бы честь урон!

Татьяна, словно перед Богом,
Сестре отвесила поклон:
 – Скажи, оракул, коль смышлён,
  А что (и под каким предлогом)
  За выбор предопределён
  Онегину в твоём намёке?
  Чьё  одеЯло  лежебоке
  С хозяйкой выдаст… наш салон?
  Чьё сердце он возьмёт в полон?
  Чью честь заведомо  ударам
  Подвергла ты… под одеялом?
  Кого тут  совратил  бы он?
  Чью  душу,  не успев стать мужем,
  Погубит этот ветрогон?
 – Ну, не твою и не  мою же…
 – Я думала, что будет хуже.
 – Наш гость поймёт быстрей всего,
  Что  обаяние  его
  Над  Ольгой  Лариной не властно.
  Я буду крайне безучастна
  К его поступкам и словам…
  Танюша, а не стать ли вам
  С Онегиным любовной парой?
 – Но ведь мой дух – противник  ярый
  Непрочных чувств, случайных уз…
 – Пусть так, я спорить не берусь.
  И вообще я пошутила.
  Однако бабник и кутила
  Онегин не  упустит  шанс
  Нас погрузить в любовный транс,
  И можешь стать, вполне понятно,
  Ты жертвой самой  вероятной,
  В интимный впутавшись альянс…
  Он зван. Он  лучше,  чем татарин,
  И если выберет  тебя он,
  Нуждаясь в ласке и тепле,
  Ища ночлег в одной из спален,
  Мой  вспОмни  комплимент тебе.
  Скажу без лести, откровенно:
  Из нас двоих ты несравненна,
  Как Афродита, и у ног
  Богини  я – всего лишь пена,
  Настоль ничтожна я и бренна…
 – Фи, Оля! Что это за слог?!
  Онегин бы и  тОт  не смог
  Так грубо льстить простой девице.
  Ох,  врАть  ты стала мастерица!
    Чтоб в души дам с любовью влезть,
  Должна же быть  тончАйшей  лесть.
 – Самец взирает не на лица…
  У нас с Володей план уж есть,
  Как нам, свою спасая честь,
  От похоти самца укрыться.
  Чтоб обольщать не вздумал нас
  Неотразимый ловелас,
  Чтоб он не стал тут  балом  править,
  Решила загодя подставить
  Ему  НастАсью  я взамен
  Сестры при встрече.  НеспростА  ведь
  Я горничную целый день
  Вчера и в  плАтья  обряжала,
  И  завивАла,  как тебя;
  За стол с  прибОрами  сажала,
  Всем  утончЁнным  окружала
  С избытком  прОчего  добра…
 – А то, что  речь  её груба,
  Взор  дух холОпства  отражает,
  Тебя нисколько не смущает?
  Зайдёт ли на  францУзском  речь –
  Из Насти ж  слОва  не извлечь!
 – Ни одного, поверь,  хлыща нет,
                Предпочитающего речь
                Прелестным лику и фигуре.
   А Настя с виду не дерьмо…
– Но об Онегине давно
  Я знаю как о балагуре.
  Заговорит он всё равно
  С тобОй ли , с  Настей  ли о чём-то…
  Рот не закроёшь калачом-то!
  Самцу подай добычу, но
  Увидеть было бы чудно,
  Сойдись в беседе  ухажёр да
   Безгласное почти бревно.
 – Самцу такому  всё равно,
  Пред кем франтиться, коль не чёрта
  Посадят в платье перед ним.
  А Настин образ не чуднЫм
  Ему покажется, а чУдным…
  Я не ж  сочлА  вот безрассудным,
  Что ты порой  молчишь  по будням!
  Онегин знает, как завлечь,
  В какой миг  слАбость  подстеречь…
  А Насте лучше сразу  лЕчь,
  Чем  заговАривать  с распутным:
  Знай слушай, лести не перечь!
  Ей не понадобится речь.
  Едва ли станет делом трудным
  Для Насти – кашлем  ли простудным,
  Иль сиплым голосом – пресечь,
  Сославшись на больное горло,
  Беседу с гостем тет-а-тет.
  Тогда и твой авторитет
  Не пострадает. Лишь бы голой
  Увидеть он не возжелал
  Лжетаню…
                – Вот бы был скандал! 
 – Нет, просто  слУчай  щекотливый.
  Всем наша Настя удалась:
  И  лИком  не ударит в грязь,
  И  стАном. Только  ноги  кривы.
  Пошла б потом гулять молва,
  Что Таня  нОжками  крива.
  Какою это скроешь позой?..
  Наш гость – Орфей  сладкоголосый.
  Раз нет в нём совести, стыда,
  То наша девственность всегда
  Обречена жить под вопросом.
  Нахальство, натиск, быстрота
  И  совращЕнья  простота –
  Всё это приравняй к угрозам.
                Не оберёшься с ним стыда…
  Но нам беда уж не беда,
  Коль  Настя  станет Евридикой.
 – А всё-таки неловко, дико
  Вводить Онегина в обман,
  Пусть он и совратитель дам.
  Его бесчестные повадки
  Грех поощрять,  пусть и украдкой!
 – Пусть не заводит тут и там
  Он, разъезжая по гостям,
  Свои развратные порядки!
  Нам предстоит сыграть с ним в прятки,
  Чтоб накрутить ему хвоста:
  Затея в общем-то проста:
  Не подвергаясь лично риску,
  Подставив гостю камеристку
  И запечатав ей уста,
  Сама прислУгой  притворись-ка!
  Ни отдалённо встань, ни близко.
  Понаблюдай со стороны,
  На сколько правила дрянны,
  Когда исходят от жуира.
  Ты для него не простодЫра!
  Ты для самцов – живой укор!
  Тебя не взять им на измор!
  Тем и гордись!  Пройдохе,  мол
  Не  Северная  тут Пальмира,
  С которой он  ужился  мило,
  В которой весь прекрасный пол
  Очаровать  смог, балабол.
  От нашей половины мира
  Уж мы  дадИм  ему отпор!
  В жизнь претворим с тобой на  спор
  Моё, коль хочешь предложенье…
  Какое, право, наслажденье –
  Дурачить ветреных мужчин,
  Раскрыв изнанку их личин
  И не впадая в заблужденье!
 – Как избежать скандальных сцен,
  Чтоб не позорит наших стен?
  Ты  всЕх  мужчин чернишь наветом?
  Без снисхожденья и к поэтам?
– Жестока буду не ко всем…
– Какая  мне-то роль при этом
  Тобой  отводится?
                – Совсем
  Не дал смекалки Бог Танюше!
  На всё твой  собственный  взгляд нужен.
  И ты должна условно стать
  Холопкой, чтоб  сопровождать
  По обстоятельствам Лжетаню…
 – Но я ж  спасАть  немедля стану
  Её, коль гость проявит прыть,
  Посмев  приличия  забыть,
  Иль не поддастся вдруг обману!
 – Коль так и так не быть роману,
  Тогда придётся, так и быть,
  Всё ловко в  шУтку  обратить…
  Невинную… ну как бы спьяну.
  Коль суждено раскрыться плану,
  Век на раздумья ты не трать,
  Хоть  слАвно  было бы застать
  Его с поличным на Настасье!
– Чтоб он  в моей же ипостаси
  Её успел бы откатать?!
  Он, возомнив, что распластать
  Сумел Татьяну шито-крыто,
  Прольётся, с этой  мЫслью  слитый!
– Успеть должна ты помешать.
                Всё встанет по местам: ты – зритель,
  Он – посрамлённый соблазнитель.
  Друг другу  бУдет  что сказать!
  МизИнец  твой облобызать
  И  тО  уж впредь он не посмеет!
  А уж про твой невинный  перед
  И  вОвсе  должен он забыть,
  Коль посрамлённой станет прыть…
– Ах, не конфузь меня, сестрица!
– Представь ты только, как взъярится,
  Позорный получив отказ,
  Впервые этот ловелас!
                *        *        *