***

    Сначала она была маленькой и красивой. Потом, подрастая, становилась всё красивее и красивее.
 

    А поскольку была она почти принцесса, ей полагалось грустить и мечтать о принце. Как водится, на белом коне. В красивых одеждах. С королевством, добрыми старыми родителями, ну, чтобы он не долго  ждал своего королевского положения.
Она мечтала, молилась, просила у судьбы счастья. Словом, очень ей хотелось счастья. Как даже и не принцессам, а простым девушкам, и не очень простым. Ведь счастье нужно всем.

   Впрочем, я же сказал, что она была почти, а не в самом деле принцесса. Она сама себя такой видела, и была такой милой, что никто и никогда не стал бы с ней спорить. В сущности, до поры все маленькие и милые девочки – принцессы. Потом, некоторые из них, кому не повезло, становятся королевами. Они принимают важные решения, решают, кому жить, а кому умирать, и, исходя из целесообразности, изменяют своим королям. Иногда от скуки, иногда по привычке. А иногда, как простые смертные, влюбляются. Но это, кому сильно не повезло.


    А она, пока жизнь шла своим чередом, росла. И сны стали осуществляться.
Однажды, она увидела в утреннем мареве прекрасного принца. Откуда ей было знать, что красавец-балагур и кухаркин фаворит, конюх, взял вещи своего хозяина и, баловства ради, скакал на просторе! Может, и ему хотелось быть принцем, а, может, он был бы и не хуже… и он не смог сказать ей, кто он на самом деле. Она думала, вот оно моё счастье – красивый, стройный, сильный…


   Он уехал, не простившись, и её прекрасные глаза ещё долго всматривались в дымку горизонта. Но время лечит. И вот, ещё один принц! Ещё более красивый, ещё более речистый. Но кто виноват, что эти невоспитанные кучера не знают своего места, что они так привлекательны!


   А ей нужен был принц. Только принц, с королевством, со старыми добрыми родителями, чтобы он скоро стал королём, чтобы она могла решать - жить тем конюхам или нет.

   Проходили годы, конюхи сменялись поварами, потом снова были конюхи.

   По крайней мере, она полюбила лошадей. Они никого не обманывали, и, кажется, с одинаковым удовольствием, возили и принцев и их слуг. Она уже не смотрела вдаль, глаза её поблекли. И предпочитала всадникам их молчаливых друзей.
   
   Как-то, на конюшне она кормила белого скакуна хлебом, припасённым с обеда. Он ел с её руки, фыркал, бил ногой о землю. Потом, долго смотрел на неё большими влажными глазами. И то ли от неведомой болезни, то ли от чего ещё - по горбоносой  морде его  на кусок хлеба скатилась капля. И она долго смотрела на этот размокший мякиш. Потом,  не отрывая куда-то уставившихся глаз,  стала молча есть. Вытерла рукавом лицо, и, вытянувшись как королева, ушла.

   Больше никто, никогда рядом с конюшней её не видел.