После развода. Ирукины рассказы

Все никак не могла собраться  духом  и вернуться к мини-саге  об Ируке. А сегодня как-то накатило - и решилась продолжить. Правда, не по порядку. 
Как я уже писала, папа с мамой решили развестись после 20 лет совместной жизни под надуманным и мелким в прямом и переносным   смысле  предлогом: мама в присутствии высокого жениха Ируки  незаслуженно «отрезала» от него 2 или 3 сантиметра. Мама осталась в небольшой квартире на Котельнической, а папа перебрался в преподавательский корпус МГУ на Ленгорах.  Ему было лет 46 и был он очень красивый, талантливый и остроумный.  Естественно, нравился женщинам всех возрастов. И они нравились ему.  Сначала в жизни папы появилась красивая молодая югославка. И он уже подумывал жениться, как партийное руководство указало на ревизионистскую сущность родителей этой женщины. И папа отступился. Вместо жены он решил завести собаку. Но с собакой надо гулять. А пока он гулял  с собакой, познакомился с юной, но уже имевшей определенный шлейф порочности  Любочкой, и это сыграло печальную роль  в его судьбе. Любочка была дочкой  генерала КГБ и быстро выскочила   замуж за коменданта одного из африканских посольств. Однако  в Африке на ее темперамент, очевидно,  подействовал тропический климат,  она сошлась с дипломатом  того же посольства и была вместе с мужем-комендантом выслана на суровую родину. Но влияние тропиков так и осталось в крови у этой неуемной женщины с круглым   лицом,  крутым  лбом и мощными чреслами. В Москве она безумно влюбилась в известного иллюзиониста, но он то появлялся, то исчезал в соответствии со спецификой жанра.  И она (моложе Ируки она была) решила захомутать папу, используя для этой гнусной цели прогулки со своей собакой. Короче, они поженились, и у них родилась дочка Катя (а у Ируки чуть раньше в Америке родился сын). Жить бы им и поживать, но Любочка начала погуливать, да попивать, а когда папа пытался протестовать, то и поколачивать его. Характер у папы был бурный и он решил разводиться. После того, как Любочка побила его шкафом(!!!), он выселил эту бестию и подал на развод. Долго не мог добиться оного, поскольку Катя была совсем маленькая, а Любочка регулярно писала папе любовные стихи на французском и звонила еженощно раз по двадцать. Тогда папа пошел на  хитрый финт и привлек двух   ментов, которые учились на юридическом факультете  к наружной слежке за Любочкой и ее квартирой. И очень скоро они застукали Любочку во время пьянки с секретарем и помощником судьи того суда, куда папа подавал на развод. Их быстро развели.
После чего папа быстро и как-то незаметно женился уже окончательно и бесповоротно на медсестре   из поликлиники МГУ. На этот  раз женщину звали Людочка и она была всего на 16 лет младше папы. Без детей. С характером твердым, как броня танка,  но без пагубных пристрастий (если не считать того, что в доме всегда жили 7-8 кошек, которых папа до этой женитьбы терпеть не мог).  Людочка  считала, что они должны жить друг для друга и всех папиных детей не признавала. Катю впустили в дом, когда она поступила в институт, Ируку с ее детьми – чуть позже. Папа был уже красивым стариком. На пенсии. С характером смирным  и непривычным. Писал  книгу  о своих родителях (дед Ируки – известный разведчик). Ирука стала редактировать эту книгу. Книга была интересная, но неудобоваримая, потому что папа всю жизнь писал учебники, да  русско-немецкие словари военных терминов.
А потом у Ируки умер сын. И папа не мог с этим смириться. Он все приговаривал: «Не в свою очередь, так нельзя». Прошло полгода и у папы случился инсульт. Он повез кому-то важному на просмотр рукопись книги, а   когда вернулся, не помнил – отдал ее кому или нет, куда она делась… Каждый день по очереди в Боткинской больнице дежурили четыре женщины: Людочка, Ирука, Катя и дочка Ируки – Маруся. Они очень любили друг друга в то время. Ирука, которая любит готовить,  таскала полные сумки еды, которые невозможно было бы съесть и за неделю, и папа, когда к нему вернулся дар речи, сказал: «Дочка, умерь свой пыл» ( эти слова врезались в память, потому как были ключевыми – стало быть, папа хорошо понимал, что есть Ирука).  Вроде выходили, вернули домой. Папа  очень спешил,  хотел успеть с книгой. Звонил каждый день и пытался согласовывать по телефону отдельные корявые фразы. Писал неразборчиво.  И – повторный инсульт. И опять Боткинская. Но уже практически без надежды, Уже не говорил, конечно, и глаз один не видел (но  мы об этом узнали позже), и желудок не работал больше 10 дней. И казалось, что ему очень больно, но когда  просили обезболивающий укол, нам говорили, что больно, когда инфаркт, а когда инсульт – не больно.
В тот день в палате были Людочка, Ирука и  Маруся.  Людочка твердо решила, что на этот раз поставит папе свечку, и он сможет освободить желудок. Медсестра, между тем, сказала нам, что уже начинается агония. Людочку это не остановило,  и когда папа умирал, она с торжеством  констатировала, что добилась своего. А папа успел всем на прощание подержать руку,  и хотя врачи говорили, что это было бессознательно, Ируку  не переубедить – он знал, что уходит,  и прощался с нами.
Когда папа умер, наша безумная Людочка, подняла простыню и стала целовать его в причинное место, приговаривая «на кого же ты оставил меня, пиписочка моя?».
Это была не первая смерть в  семье  Ируки, но первая, при которой она присутствовала. Так сложилось.
До сих пор Ирука благодарна судьбе, что была рядом, что случилось при ней.