Cемь футов под килем

Не заснежен тяжелой метелью, жив надеждой на горькое «да»,
разлетаются жизни качели, словно птицы, отсюда туда,
то качаются, часто со скрипом, распугав всех соседских ворон,
то вопят с возрастающим криком, как летящий к перрону вагон.

Вдруг на фоне прибрежного шума, шелестящей зеленой травы,
из закрытого, черного трюма языками прорвутся костры,
как дитя, разыграется пламя и поднимется медленно дым,
это боль затянувшейся раны убегает бродяжкой хромым.

Звук её хрипловат и протяжен, то срывается, то голосит,
легкий бриз над затеряным пляжем приливною волной окропит,
и прорежется истинный голос, белой чайкой сорвутся слова,
зазвенит колокольчиком соло, зашуршит по газонам листва.

Взглянет Бог на меня, улыбнётся, пожелает не сбиться с пути,
не спеши, дорогой, всё сойдётся, у тебя еще всё впереди.
кровь разгонится белкой по жилам, пролетит по аортам, гремя,
мне сегодня семь футов под килем обещают Коран и ТорА.