мать

бог есть любовь.
эта максима безупречна,
беспрекословна, точна, безудержна,
вечна,
розовопёрстая, жертвенная агапэ
в виде впитавшего сок сукровицы кляпа.

господи, помоги!
а он словно не внемлет,
жестоковыйные так унаследуют землю,
вместо скрижалей - вот вам, пословицы ада,
страх и двуличие, больше и лепты не надо,
тешьтесь, как дети, пока он уснул на небе,
после проснётся, безмолвен, недобр и гневен,
и про любовь он свою мимолётно вспомнит
(видно, людьми я тогда был неверно понят)
единородный сын сядет ему одесную,
и конец света окажется неминуем,
только вот не евангельский, ветхозаветный,
полный огня и боли и чёрного ветра,
небо свернётся в свиток, больше не развернётся,
лопнет нарывом на нём багровое солнце,
вихри сойдут на землю и не спасутся души,
но неизвестно, что для меня было бы лучше,
слышишь? да нет, не слышишь, я точно знаю,
слышал бы - снизошёл и остался с нами,
взял бы его на руки, иди бы, сказал, как лазарь -
впредь недоступный чуме, войне и дурному глазу...

так говорила, качая в кроватке сына,
ветер ей дул из окна безнадёжно в спину,
сердце застыло и слёзы в глазах застыли.
в пропасть, растущую, жадную - миля за милей -
падало время песчинками,
резало горло бритвой,
резало нежно слова безумной молитвы.