Несусветлая хрень

Когда проезжий Кришна Рамыч позвал работать в Гималаи, простым оракулом, с орлами и барсом в снежной вышине, то в дар приветствия архары трясли двугорбыми рогами, а медвежат в порыве счастья влекло на свежий мёд ко мне.

Ручьи, звеня разноголосо, из ледников сливались в реки и уносились в океаны, врачуя жизни вещество, а я оракул грешной кармы и вдохновитель Кришны Рамы на легендарные поступки, рёк ‘судьбы, только и всего.

А судьбы были человечьи, до той поры пока в них люди, и становились тараканьи в запечном смысле бытия, текли дозволенные речи с утра до вечера стихами, цвели созвездьями иллюзий и умилялся ими я.

А Гималаи были выше всех смыслов или предрассудков, упёршись в небеса стояли всенепременно на своём, на крышке белого рояля, на крыше мира, взгляд роняя на постаменты континентов, где все мы грешные живём.

Далась нам даром наша грешность, безгрешны вовсе разве ж боги? Да на любой большой дороге, торчат колдобины грехов, и лишь весёлый Рама Кришныч, или оракул душ убогий вершит в вершинах Гималаев непостижимый мира ход.

Кто нарекал, и предрекаркал, а Гималаи эхом вторя, сдували радости и горе ветрами со своих вершин, и были тысячи историй, и океаны душ в которых, сиял пронзительною каплей свет жизни, что непогрешим.

13.11.09