Человеческий зверомонстр

Ум твой зол, язык твой остр.
Здравствуй, человеческий зверомонстр.

Твоя улыбка
Раскрытая
Похожа на оскал с вывихом,
Твое счастье зыбкое,
Как корыто разбитое,
Погромыхивает.

Твое брюхо неутолимое
Прохлаждается,
Твое тело неутомимое
Наслаждается.

Голова отлученная –
Шар из боулинга,
Пустая и оторванная,
Как у Доуэля.

И вот ты, безголовый от развлечений,
Катишься,
Иногда, натыкаясь на стены,
Пятишься.

И руками пьяными
в часу третьем
Ощупывая перила,
Словами бранными
Хулишь наследие
Мефодия и Кирилла.
Танцами и подружками,
Суетными пирушками
Утоляешь свой голод,
Разными прушками,
«Пепси-колами» и ватрушками
живешь, пока молод.

Но когда особи зверомонстра покрупней,
То оседают средь огородных полей
На даче,
С пивом и раками,
С семейными драками,
Или иначе –
Перед теле-кормушкой,
Запивая пивной сивушкой
Очередную передачу,
И вспоминая дачу.

Дети у зверомонстра
Растут со всеми задатками скотскими,
Охотятся за покемонстрами,
За растоптанными хабариками плоскими,

Изрыгают матершинное повизгивание,
Просят дядю купить им пива,
Те, кто постарше - на диско ногами подрыгивают,
Кто помладше - друг другу накручивают сливы.

Самые старые особи зверомонстра
Имеют ум не довольно острый,
Зачастую смягченный маразмом,
Расслабленьем, трясеньем, миазмом.

На их организме следы прошедшего запоя
И удовольствий молодости относительно женского пола,
Они доживают в условиях существующего строя,
Имея достаток пол половинного пола,
И так как не присутствуют в рабочем классе,
Очень скоро умирают в пенсионной кассе.

Но что же скажешь мне, новый рожденный?
Восстанешь ли к истине, пробужденный,
Или будешь заботливыми самцами и самками
С вульгарным комиксом, и санками,
Роликами, жевачками и Дональд Даком,
Ди ви ди, телевизором, универмагом,
Направлен по тропе зверообразной жизни,
Обрекаемой всяческой укоризне,
Всяческому обличению достойной,
Движимой инстинктом непристойным?

И ум твой зол, язык твой остр.
Здравствуй, человеческий зверомонстр.