Поют пески

Пески-пески… без края и конца…
Горячий стон нетрезвого светила.
Воронка от вспылившего тротила -
Последний шаг безусого юнца.

И саксаул иссохшийся скорбит,
Скользя по склону жёлтого бархана.
Уходит караван Исмаил-хана,
И землю прокалённую знобит.

Поют пески, безмолвствует змея,
Ложатся тени, наступает вечер.
Ползёт бархан, тысячелетний глетчер,
Кладёт стежок бессмертная швея.

Последний бой, он в СМИ не угодит,
О нём не крикнут толстые журналы.
Ещё один вписал себя в анналы
Одной строкою, горькой как кордит.

Здесь среди зноя и безумных гор,
На высоте, оплаканной Всевышним,
Столкнулись двое - и один был лишним,
Но не пробился к Хосту Чохатлор*.

Рычал металл, свирепая пурга
свинцом голодным разрывала ткани.
А сколько стоит жизнь юнца в афгани?
Почём здесь солнце, воздух, облака?

А сколько стоят горький крик отца
И слёзы матерей у старой Камы?
Поют пески Герата и Баграма,
Течёт бархан без края и конца.

*Чохатлор - «Черные аисты», элитный отряд моджахедов.