Смерть

Быль (...отрывок из повести "Истории одного посёлка")

   Подрабатывал я студентом на родине: в горах Северного Урала, лес валил. Скажу вам без хвастовства, вальщиком я был отменным: глаз зоркий, руки сильные и верные. Был у меня толкач Костя Натуральных. Работали в паре. Русский чудо-богатырь, волос волнистый, светлый, косая сажень в плечах, под два метра ростом. Я, значит, деревце в четыре обхвата подрезаю, а он, в свою очередь, шестком шестиметровым в ель двухсотлетнюю упрется, другой конец в грудь богатырскую и ножками в землю-матушку - покрепче. Ель тридцатиметровая - переросток и ляжет, куда я ей, великанше, укажу. Ладно мы так работали, пока беда не случилась...
   Был наш Костик женатым человеком с тремя погодками сынками, мал-мала-меньше. Все славные ребятишки, ликом и повадками в отца. Поговаривали в поселке, что, мол, как Костик выпьет, так обязательно жинку побьет...
    Привезли как-то с оказией яйцо в поселок, в магазине - очередища, я аккурат за его женой оказался. Стою, жду, ни с кем в разговор не вступаю, мечтаю о глазунье, что крайняя редкость в питании людей северных, глухих, таежный поселков. Вдруг слышу спор, жинка Костика доказывает соседке, какой у нее муженек прекрасный, да распрекрасный: красавец, умница, силач... Гляжу, весь магазин уши навострил, но никто в спор не встревает, как обычно, и даже не смеется, и даже не хохмит, а очень все такие сосредоточенные, серьезные. Я подивился сему факту, но значения не придал, яиц купил и пошел домой.
   Дома приготовил глазунью в десяток яиц, спорол все это хозяйство с булкой хлеба да литру чая приговорил. Одним словом объелся, как сволочь последняя, и спать завалился.
   А будет вам, господа и дамы, известно, что когда я переем - мне снятся сны и частенько вещие. В общем, снится мне: ночь, дверь открывается и заходит жинка Кости, тихонечко так заходит и говорит: "Что, Санек, сволочь, спишь?! Яиц обожрался и дрыхнешь без задних ног, а дружок твой в аду горит". Сама улыбки мне строит и не столько улыбается, сколько зубы скалит. Поскалила, поскалила и исчезла.
   Я всегда сны свои напарнику во время работы рассказываю, а тут забоялся, ничего Костику не рассказал, а надо было бы...
   Вечером у нас аванс и, как водится - мы в магазин. Сидим с дружком, глазунью жарим, выпиваем, закусываем. Все как у людей.
   А будет вам известно, что когда я пол-литра на грудь приму, да еще хорошо закушу - мне сны цветные начинают сниться: Опять открывается дверь и появляется она и уже не улыбается и руки за спиной держит. Я смотрю на нее, она молчит, смотрит на меня, а у самой из глаз кровь пошла, прямо ручьем течет. И вот когда она стала вся красная, и кровать моя в речке кровавой поплыла, а под одеялом змеи черные в ногах зашевелились - выдергивает руки из-за спины и сует мне прямо в лицо отрубленную топором голову Костика. "На вот, держи дружка - красавца своего!" - кинула голову его мне в постель и исчезла.
   Проснулся в четыре утра, на дворе светало, в переломах хребта Кваркуш  зарозовело. Дома гробовая тишина. Воскресный день! Богов день! Работать не велено! Взял этюдник, встряхнул крепко-крепко башкой, оцепенение слетело, ушел и кошмар. Вышел. Заря! Вздохнул глубоко, полной грудью свежего пряного горного воздуха. Свежо! Хорошо! Расправил этюдниковы ноги. На горизонте пыхнуло! Зажмурился! Сон окончательно слетел. Размазал по холсту кроваво-красную зарю. Забыл обо всем.
   Зашел в дом, позавтракал, кофе выпил и еще десяток этюдов написал, благо, ходить никуда надобности нет. С крылечка спустился и все красоты, как на ладони.
   С воскресенья на понедельник спал, как младенец...
   Ну, а в понедельник весь поселок забегал. Ментозавры на вертушке причапали. Отрубила-таки жена красавцу мужу голову топором. Напрочь отрубила.
    А через неделю пришла в лесничество спецовку мужнину сдавать, а мне, как бригадиру, пришлось ее под расписку принимать. Спецовку ту я горючкой облил во дворе лесничества и сжег. Скажу вам, ребята, видел я ее лицо и глаза ее видел: Смерть передо мной стояла...

P.S.  В этом рассказе нет ни грамма вымысла, даже фамилия и имя толкача подлинные. Все произошло в начале 80-х в горном поселке Северный Колчим Пермской области. Убийства в те времена  были крайне редки, примерно раз в 25 лет. Дама с тремя мальчиками исчезла из поселка через две недели. Суда не было. По слухам, у нее в районной прокуратуре родственники служили. Если учитывать, что все суды, прокуратуры от Лукавого, то кое-что наводит на определенные мысли... Мальчики же внешне были сущие ангелы ... (наброски и рисунки с них у меня сохранились, когда-нибудь может быть выставлю.)

Сатана

Кваркуш, холст, масло
Автор - Кандинский-ДАЕ А.О.