Всё подвергай сомнению, Часть 14

24. Сингулярность возвращается.
      Темы, морально сомнительные.
 
Ещё через три недели звонок раздался ночью, разбудив Фёдора:
ФЕДИЯ,  -  заорал Франц,  -  ЕСТЬ ЭФФЕКТ на новом месте!!! В той же комнате с «физическими» портьерами!!! Федия, Вы понимаете, тот же сдвиг в голубую часть спектра! Полное повторение предыдущего! Таксар на радостях чуть инфаркт не схватил, он, оказывается, очень переживал за Вас и за меня и тоже искал, как это явление объяснить! Огромный ажиотаж во всех физических лабораториях Германии, заведение Мадам Шмидке отпустят в оплачиваемый «творческий отпуск», столько испытательных групп понаедет, что без спецпропуска в здание -- не то что в комнату – не пробиться! В Германии и уже в других странах стихийно возникают общества молодых физиков «Поиск сингулярностей Шершеляфамова-Фрауэнзухера» -- сами понимаете, ГДЕ они будут искать эти сингулярности! 
Федия, ура!!! Садитесь считать и думать! Нельзя спать в такой день! Ночь? Какая там ночь, и вообще, какая разница! Думайте, Федия, думайте Вы! Я сейчас не в силах даже простенький интеграл взять! Совершенно одурел от радости! Есть эффект!!! Есть ЭФФЕКТ!!!

Франц, я уже полностью проснулся, могу соображать. Знаете, что я чувствую?
Странное раздвоение: радость и страх! Вы поннмаете, какая теперь глыба проблем на нас навалилась? Ну, не было бы больше эффекта, ну, посмеялись бы над нами год-два, и все вернулись бы к своим будням и мы тоже, хотя, впрочем, мы – нет, не полностью! Нас ЭТО уже зацепило намертво.  А теперь... Ладно, Франц, огромное Вам спасибо за Вашу настойчивость и талант! Думайте тоже, я-то  -  буду! Считать здесь нечего! Надо придумывать какую-то добавочную концепцию и новый подход! Вот когда придумаем и если придумаем, вот тогда только начнём считать.

Федя, поговорим о шлюхах.
Рамочка, опять ты за этот Мюнхен? А ведь говорила, что совершенно не ревнуешь!
Федя, я действительно не ревную, можешь хоть сейчас туда снова отправиться... Оплачу билет туда и обратно и расходы на визит. Кстати, а кто оплатил тогда твоё посещение? Ведь, наверно, это стоило немало, судя по твоему рассказу?
Я хотел заплатить Францу, позже, когда понял, что это за «научно-исследовательское» учреждение. (У меня немцы попросили разрешения напечатать десяток моих статей в сборнике по теоретической физике и заплатили гонорар.) Так я захотел вернуть Францу эти деньги. Но Франц отказался. Во-первых – он меня туда повёл как своего гостя, а гости не платят! Но я этот довод не принял. Во-вторых, он мне объяснил, они включили это в пункт расходов на «социальную программу», есть такая при разных  больших конгрессах и им этот «поход» компенсировали.
Но зачем, Рамочка, ты опять мне об этом напоминаешь?
Я вовсе не об этом комическом эпизоде! Меня, вообще, это только позабавило!
Я о другом. О «науке – старой шлюхе», помнишь, как тебя это возмутило?
Меня и сейчас коробит от такого сравнения!
Если не хочешь, я умолкаю.... Просто я подумала, что ты более любопытен и захочешь узнать, почему я так обозвала эту, в твоих глазах, Прекрасную Даму...
Рамона вдруг рассмеялась.
Чему ты смеёшься, Рамочка?
Вспомнила по ассоциации Ричарда Олдингтона, одну его фразочку...
В два коротеньких  предложения он ухитрился вложить мощный заряд эмоционального контраста.
А что это за фраза?
Олдингтон начинает: Старая, добрая Англия! (Ах, как ностальгически лирично и тепло!)
И завершает: Да поразит тебя сифилис, старая шлюха! (Сильно, грубо, с каким зарядом ненависти это сказано!)
Рамочка, нечто подобное ты хочешь применить и к науке?
Ещё не знаю, Федюша. Уж как кривая вывезет...
Начнём, Федя, с определений, именно:
Что такое шлюха?
Что такое наука?
Моя задача в этой беседе доказать, что это  -  два идентичных понятия, или, по крайней мере, весьма близких по своим основным характеристикам. Правильно?
Неправильно, Рамона! Я никогда с этим не соглашусь!
Ты, Федечка, прямо цитируешь «Письмо к учёному соседу»: Этого не может быть, потому что не может быть никогда! Я могу продолжать?
Что такое шлюха? Это грубое название женщины (и, впрочем, мужчины тоже), продающей себя за деньги.  Одну секунду, сейчас посмотрю у Моруа.
Что, Андре Моруа писал на эту тему?
Нет, его статью о Гюи де Мопассане. Вот её начало:
«Если бы Флоберу и Золя, свидетелям молодости Мопассана, сказали, что его книга будет когда-нибудь названа среди лучших романов о любви, они бы посмеялись над этим. Роман о любви? Но кто более, чем этот крепкий унтер-офицер с его покоряющими усами, презирал романтическую любовь? Любовь с большой буквы, как сказал бы Флобер. Мопассан предпочитал удовольствия грубые и сильные, которые он разделял со служанками и уличными девицами. Он считал женщину «извечной проституткой, бессознательной и искренней, которая без отвращения отдаёт своё тело, потому что оно является товаром любви». Порто-Риш (французский драматург) говорил о нём: «Некоторые чувства ему недоступны, он бессилен понять их».»
Как ты можешь читать такие гадости, Рамона? Тебя, женщину, не воротит от этого.
«Как мать вам заявляю и как жэншына»  - нет, не воротит. Мопассан – прекрасный новелист! Я могу соглашаться с ним или не соглашаться, но причём здесь «гадость»?
Как он пишет о женщине! Мерзко!
Вот тут я с ним полностью согласиться не могу, он распространяет свой вывод на всех женщин, что заведомо неверно. Если бы он сказал , «часть», даже «многие», я бы признала определённую правоту, но никак не его абсолютизацию! Говоря «женщина» вообще, он распространяет это своё положение на всех, без исключения, моих сестриц по полу, а я, ты знаешь, не люблю «всё» и «все»!

Федя, небольшое интермеццо. Ты любишь Булата Окуджаву, Владимира Высоцкого, Александра Галича, правда?
Да, они талантливые поэты, и песни многие у них интересные и сильные.
А ты когда-нибудь обращал внимание на различие отношения Высоцкого и Окуджавы именно к женщине?
Признаюсь, даже не задумывался, а что?
У  Окуджавы:
Но, комсомольская богиня...

И муравей создал себе богиню по образу и духу своему...

Ваше Величество, Женщина, да, неужели ... ко мне?

Найди, Федя, что-нибудь похожее у Высоцкого! Можешь вспомнить?
...........................................???
Вот, и я не могу! У Окуджавы то и дело мелькает романтизм в его отношении к женщинам, а  Высоцкий даже само слово «женщина» произносит так, как будто только что оторвался от разглядывания картинок в учебнике по гинекологии. У него всегда «женщина» – синоним самки. Как он говорит о своей матери, Федя?

«Первый срок отбывал я в утробе
Ничего там хорошего нет!»

С точки зрения эмбриологии, «там» плоду как раз совсем неплохо, и хорошо так, как никогда в дальнейшей жизни не будет! Но до чего мерзко, грубо и похабно Высоцкий говорит об этом!  Вот, Мопассан тебя, Федя, возмутил, а Высоцкий  -  нет?
Рамона, я не согласен! У него и жена,  Марина Влади, такая тонкая, романтичная и интеллигентная женщина, прекрасная актриса...
Вот именно, прекрасная актриса! Очень красивая, талантливая актриса! Согласна! Марина Влади, Федя, не есть алиби для Высоцкого. Что же до её «тонкости да интеллигентности», то иные её порывы и желания, скажем так,  с лёгкостью подмяли под себя эти тонкости и интеллигентности, если таковые вообще были. Где тонко, там и рвётся.
Рамона, ты, что, с ней знакома?
Никоим образом, Федя, но мне достаточно посмотреть на поведение людей и их отношения, чтобы кое-что понять.
Ты помнишь: «Двенадцать лет тобой храним...»  Это он тоже, не матери своей, а Марине Влади посвящает. В чём заключалось это «сохранение», если они оба  за время их брака пару раз, не меньше, лечились на Западе от алкоголизма и наркомании?! Так они друг друга «берегли»?
Откуда тебе это известно?
Прочитала это в мемуарах самой Влади!
Я, кстати, нисколько не отрицаю его талант поэта-песенника, но и мерзости тоже хватает!  Интермеццо закончилось!

Итак, слова Мопассана здесь приведены для некоторого расширения понятия «шлюха». Мол, по мнению означенного автора, все, или, точнее, многие Прекрасные Дамы подпадают тоже под это определение.
Наука! Как нам её определить?
Академик Арцимович, например, дал, на мой взгляд, остроумное определение этому понятию:
«Наука есть лучший современный способ удовлетворения любопытства отдельных лиц за счёт государства»
По Арцимовичу – это «способ», «метод», «технология». Ничто из перечисленного «шлюхой» быть не может!
Я предлагаю другое: «Наука – это один из институтов человечества, как и многие другие, религия, искусство, государство, правосудие, проституция и прочие. Из этого очевидно, что к «институту» названный мной термин вполне можно отнести, при наличии сходства с другим, тоже упомянутым только что институтом.»
Я сразу хочу подчеркнуть, речь идёт о современной науке, а не о том, что было в прошлые века и в древности. Тогда люди науки были более искренни и честны, ибо занятие ею не сулило большого дохода. И вообще какой-либо!
Наихарактернейщим  в современной науке является то, что она стала бизнесом и далеко небезвыгодным, и занятия ею, или её видимостью, стали небескорыстными для прущих в неё.  Об этом пишет Шкловский, и многие другие – это не тайна и не моё открытие.  Она, как религия, стала догматичной, косной и чинопочитание в ней, как во многих других человеческих институтах, превратилось в  правило. Это ты почувствовал на себе, Федя. Ведь сказал же тебе Франц, и он прав, что скажи то же самое  какой-нибудь лауреат или другой маразматик с именем, никто даже не осмелился бы пикнуть! Все дружно завыли бы о гениальности гипотезы и её прозорливости. Но идею сингулярностей выдвинул ты, и поддержал её Франц, а вы в реестре знаменитостей, имеющих право чего-то вякать, не значитесь. Вот и обрушились на тебя потоки брани. Итак, своей статьёй о сингулярностях ты сказал комплимент  Прекрасной Даме, чем-то попытался её возвеличить, придать её облику большую гармонию, блеск и красоту, а она, как старая шлюха, ничего из твоих слов не поняв и даже не попытавшись, обругала тебя самыми грязными ругательствами. Не так ли?      
А если бы ты был её «желанным клиентом», то есть щедро оплачивал бы её сомнительные услуги, вот тогда бы ругани не было. Применительно к науке  это значит, что ты имел бы высокий пост, был бы лауреатом всяческих премий, имел бы нужные связи в верхах научного мира (ведь опосредствованно, это и есть «деньги и власть» в науке), вот тогда бы она, наука, отнеслась бы к тебе с должным почтением – «уважаемый клиент», щедро платит!  Если такие критерии – не есть критерии проститутки, то, скажи, кого? 
Борения идей? Это, кажется, ты пробормотал? На самом деле  -  не идей, а школ! И это огромная разница! Школа одного авторитета в науке воюет против другой, используя самые грязные и подлые приёмы. Это не борьба за истину, а, вновь, за кусок пирога. Чисто «по-человечески» это ещё можно понять, где и когда люди не ели друг друга из-за материальных благ?!  Но есть ещё более скрытая и подлая сторона «борений идей», как ты сказал, в науке. Так называемые учёные, массами, сбредаются под знамёна одной идеи, а другие – к её противоположности,  обе эти массы, ничего не понимая в этих идеях. Воюют «за» или «против», не сумев даже понять за что или против чего воюют! По склонности, по личным симпатиям -антипатиям, по предполагаемой перспективности дорваться до пирога, вот почему они, эти массы становятся апологетами или ниспровергателями какой-то идеи, в ней абсолютно не разбираясь.
Что их повлекло к такой шлюхе? Её красота, темперамент? Они в этом и не разбираются! «Очень хочется»  -  вот и всё.
Учёный  (кстати, а почему не научник?) состоит в законном браке с серьёзной Дамой по имени Наука. Поместил в молодости где-то объявление: мол, молодой человек с такими-то данными, желал бы познакомиться с научной т;мушкой или с дисциплиночкой с самыми серьёзными намерениями. Отозвалась подходящая ему «по-данным» научная областюшечка -- и женился он на ней. Но большинство этих учёных спецов до того боится заразиться научным СПИДом (Синдром Приобретённого Интеллектуального Дефицита), что даже с женой  этой используют противозачаточные средства. Вот и получаются множество таких браков, совершенно бесплодных!
А есть и другие, которые не брачуются с этой серьёзной дамочкой, а так, флиртуют с ней. С научными темочками, с дисциплинетками, с проблемашками и областюшками. И крутят с ними напропалую, не беспокоясь ни о чём. Вот и появляется у таких множество детишек, хоть и ублюдочных несколько,  (по официальному, скажем, статусу) но, как показывает практика, с неплохими потенциальными данными. 

Федя, я могу сказать ещё многое о «специалистах», годами копающихся в своей яме, и знающих о ней почти всё, но высунуться из неё – да упаси боже! О снобах, воображающих, что свободное жонглирование сложнейшими математическими заклинаниями ставит их чуть не вровень с самыми уважаемыми шаманами прошлого, а посему презирающих всех остальным смертных, такими способностями эквилибриста-циркача не обладающими.

Да, между прочим, сейчас я вдруг вспомнила про то же, про «бордельную сингулярность», правда, созданную фантазией писателя.
Что, Рамочка, неужто кто-нибудь до меня описывал аномальные физические эффекты в таких местах? Интересно!
Федечка, это аномалия не физическая, а несколько другого рода. Был или есть ещё такой французский писатель, Жан Жене, начинавший свою карьеру как профессиональный вор и грабитель. Сидел в тюрьме. Вроде Франсуа Вийона, тоже криминальной личности, но с незаурядными литературными способностями:

Я - Франсуа, чему не рад!
Увы! Ждёт смерть злодея.
И сколько весит этот зад,
Узнает эта шея!

Так вот, этот Жене в тюрьме написал свою первую повесть «Наша Дама Цветов» (Богородица Цветов) о жизни дна Монмартра. В 1947 году он попал снова в тюрьму, за то же. Но тогда делегация французских литераторов и артистов, включая Жана Поля Сартра, Кокто и Симону де Бовуар явилась к Президенту Республики, ходатайствуя за него! И Жене был отпущен на свободу!
Он  написал несколько пьес в стиле «Театра Абсурда». Одна из них называлась «Балкон». Там описывается тоже, дом терпимости, в котором  для посетителей, неудачников, депрессантов и прочих, изуверившихся в себе людей, разыгрываются утешительные мистерии, главным героем которых, королём, пророком, великим полководцем и т.д. бывает обычно вот такой посетитель. В фантастическом смысле -- тоже своего рода «сингулярность», нечто отличное от реального мира, окружающего этот «домик».
Рамочка, это интересно, хотя и тема для меня не очень симпатичная. Это тоже одно из твоих «доказательств»?
Нет! Так, вспомнила случайно, безо всякой связи с Наукой. 
Но ты устал, я вижу, посему прекращаю свою говорильню.
Убедила?
НЕТ!
Ладно, Федя, всё равно останемся друзьями?
Останемся, Рамочка, вместе с этим несогласием.
 
 


25. Всё подвергай сомнению!

Федя, я сегодня на Международном коллоквиуме по астрофизике перекинулась несколькими словами со Шкловским! Хитрый и умный дядька, мне очень понравился!
А как ты к нему подъехала?
Меня в посольстве попросили пару часов побыть синхронной переводчицей для наших двух с половиной астрофизиков..
Что это за половина, жена физика?
Нет. Его дочь, студентка, приехала с папой посмотреть и послушать, она тоже физичка.
Ты и себя  как половину физика оцениваешь?
Наверно, но половина  половине рознь!
Смотри, какого высокого мнения ты о себе...
Наоборот, она уже прослушала курс астрофизики, а я  -- только понаслышке...
А что с Иосифом Самуиловичем? Мне он тоже нравится, талантливый физик,  остроумный (хоть не без яда) и литературно одарённый человек, с блестящей памятью!
Я к нему на перерыве подошла, скромно потупив глазки. Эдакая миленькая околонаучная простушка-инженю, интеллектуальная Золушка со смазливой мордашкой. Ты же понимаешь, Федя, если такая женщина задаёт даже идиотские вопросы, это мужчинами как-то не замечается... ну и спрашиваю у него:
Профессор Шкловский, можно мне задать Вам вопрос не по теме коллоквиума? (Ну, конечно, это же, Федя, самые любимые вопросы -- «не по теме»).
Я  хотела спросить у Вас, что Вы думаете о статье Шершеляфамова о сингулярностях, им обнаруженных (это я специально так сказала, чтобы он мог меня поправить!)
Он: Извольте, эээ, госпожа Вайскопф, -- простите, тут у Вас на именной карточке «Уругвай» значится?
Я: Да, я переводчица с русского на испанский и обратно.
Он: Вы имеете в виду ещё не обнаруженные сингулярности --  ведь гипотеза – это ещё не теория?
Я: Да, конечно, гипотезу! Вам она нравится?
Он: Больше всего мне «нравится» оригинальный метод поиска и указанное им  местонахождение предполагаемой сингулярности.
Я: (чуть покраснев)  Многие говорят об этом крайне негативно... Ведь, как, наверно,  правильно сказал некий академик, настоящая физика  делается не в бор... не в таких местах, а в научных лабораториях.
Он: Нет, почему же? Этот академик напомнил мне одну историйку, в которой был замешан Henrich Heine. Вот она:
Один молодой поэт прислал ему свою поэму на отзыв и приписал: «Я слышал, что надо  есть много  рыбы – в ней фосфор, который способствует деятельности мозга. Что Вы думаете на этот счёт?»
Heine ответил: «Судя по Вашей поэме  -  здесь не поможет и кит!»

Серьёзный естествоиспытатель думает постоянно и везде. В любой точке пространства и в любой момент времени. Это свойство его мозга. Он не подбирает для «думания» специальное место в кресле и время. А этому академику не поможет думать и Пленарное заседание всей Академии Наук! Знаменитый композитор Иоганесс Брамс в молодости был тапёром в ночных клубах и борделях родного города Гамбурга и тем зарабатывал себе на жизнь, поскольку семья его родителей была очень бедной.
И ничего, это не помешало ему стать известным композитором – классиком!
Архимед, например, делал настоящую физику в ванне, а Ньютон -- под яблоней, набив шишку...  Кекуле – во сне увидел идею циклических углеводородов -- правда, это химия, но какая разница. Микробиология зародилась, когда Антон Левенгук узрел в капле грязной воды всяких «Зверюшек», а идею подвесного моста инженер Браун подсмотрел в саду, в паутине. Анри Пуанкаре рассказывал, как он, садясь в омнибус, вдруг понял, что между теорией функций Фукса и неевклидовой геометрией существует глубокая связь,  Эйнштейн делал очень даже настоящую физику за конторкой Бернского бюро патентов... Природа нам не указывает, где настоящая и где ненастоящая физика. Идея Фёдора Ивановича очень фантастична, прямо - таки неправдоподобно фантастична, но мне она именно этим и нравится! Вы, г-жа Вайскопф, очень правильно спросили: «Нравится ли она мне или нет!» Вы – физик?
Я: Я - только студентка.
Он: Приходите на мои лекции по астрофизике, буду рад! Вход свободный! Вы, кстати, не родственница ли Виктора Вайскопфа, директора ЦЕРН?
Я: Нет, просто однофамильцы мы. Спасибо, Вы очень любезны, профессор. Постараюсь прийти к Вам на лекцию.
Вы знаете, профессор Шкловский, я читала отрывки из  Ваших воспоминаний  «в списках» и получила большое удовольствие.
Он (недоумённо): В списках???
Я: Ну, да, «в списках» (не могла же я открыто сказать ему, что в «Самиздате», когда рядом крутились товарищи «с ничем непримечательными лицами».)
Мы посмотрели выразительно друг на друга, он понял и улыбнулся.
Я: Один эпизод, Вами рассказанный, напомнил мне нечто похожее, (так, вольная ассоциация) из другой книги. Вы прекрасный рассказчик и у Вас отличное перо, по крайней мере по моему непрофессиональному мнению.
Он: Спасибо, а что это за эпизод?
Я: Вы описываете Ваш бой в ленинградском Физтехе с академиком Константиновым, об антивеществе в кометах.
Он: А, это. Вам понравилось?
Я: Очень! А связь с другой книгой – вот какая. Помните:
«Остап со вчерашнего дня ещё ничего не ел. Поэтому красноречие его было  необыкновенно»  Это в «Клубе четырёх коней»
А возникла у меня ассоциация, когда я прочла в Ваших мемуарах про бой с физтеховцами... После Вашей блистательной победы над всей когортой ленинградских теоретиков, Вы пишете::
«Победа была полная. Время было уже далеко за полдень.... Меня тошнило от голода – во рту со вчерашнего вечера маковой росинки не было, о чём я прямо и сказал хозяину» (академику Б.П. Константинову )
Я тогда подумала: Ах,  вот почему профессор Шкловский был тоже так красноречив и убедителен!
Шкловский от души рассмеялся!   -  У Вас, г-жа Вайскопф, очень интересные ассоциации! Мне, когда я описывал этот эпизод, даже в голову такое не пришло!
Мне очень нравится Ваш образ мышления! И память у Вас прекрасная. То, что Вы помните Ильфа и Петрова, понятно. Но Вы как будто цитируете и мои воспоминания  довольно точно и к месту! Вы ведь не знали заранее, что встретите меня на этом коллоквиуме!
Йосиф Самуилович, -- сказала я, -- прочитав Ваши мемуары, я  чувствую некоторую растерянность -- «как Вас теперь называть»:
Астроумный Астрофизик или Остроумный Острофизик? 
Астрофизический Остроумец, если Вас это «обустраивает»! – подхватив «мячик», отозвался с улыбкой Шкловский
Обязательно приходите на мои лекции! Я буду очень рад видеть Вас.
А идея Шершеляфамова, ещё раз,  мне нравится, иногда именно самые фантастические гипотезы оказываются наиболее удачным приближением к реальности... Почти об этом ещё Фредерик Жолио-Кюри сказал: «Чем дальше эксперимент от теории, тем он ближе к Нобелевской премии.» Так что экспериментальная часть статьи Фёдора Ивановича – уже находится на этом благородном пути....
А ты, Федя, «экспериментальную часть» статьи своей чему посвятил? Борде... молчу, молчу...Хорошо он врезал -- правда, не без сарказма, -- но, чувствую, беззлобно! Умница! На редкость приятный человек!
Это значит, Федя, есть и здесь у тебя  союзники!

Рамочка, что ты вдруг в скромность ударилась? Инженю, Золушка! Ты ведь совсем не интеллектуальная простушка! «А скромность,  -  как сказал Юлиан Тувим,  -  это достоинство, когда нет никаких других достоинств.»
Именно поэтому, Феденька! Я почему-то полагаю, что у меня есть и другие достоинства, а посему могу позволить себе изображать эдакую скромницу..
Уинстон Черчилль тоже как-то высказался о скромности -- точнее, об Клементе Этли: «Он – маленький скромный человечек, у которого есть все основания чувствовать себя скромным...»
У меня же, Федюня, есть все основания только изображать скромность, когда это кажется нужным и уместным.
Рамочка, но откуда у тебя такое умение «раскусывать» людей? Ты же молоденькая девушка, студентка, откуда такой опыт -- я имею в виду жизненный опыт, знание психологии. И как ты запомнила строки из «списков» Шкловского?
Во-первых – инстинкт каждой женщины ей подсказывает.
Второе – книги. Я читаю их и впитываю что-то из каждой уже больше двадцати лет! Я ведь научилась читать, когда мне не было ещё и пяти...
Память, наверно, тоже, помогает... Запоминаешь то, что эмоционально привлекает, задевает, что-то яркое, вот и вспомнила.

Да. Федя, забыла тебя спросить, когда ругательно высказывалась о Декарте, тебе выражение: «Всё подвергай сомнению»,  -  известно?
Конечно, это же высказывание Карла Маркса.
Где тебя так учили?
Наверно, где-то в курсе философии... не помню, но точно – это фраза Маркса. В принципе, это ведь – методологический принцип науки, иначе не может быть прогресса в ней!   А, это, кажется, в дневнике его (Маркса) было записано...
Так вот, Федя, Маркс, антисемит, чревоугодник и скотина в интимной жизни (почитай письма Женни фон Вестфаллен, жены Маркса), не придумал это выражение!
Его приписывают Декарту! По латыни оно звучит так: De omnibus dubitandum.
И этот «методологический научный принцип», как ты его назвал, есть ничто иное, как софизм, логический порочный круг. Нечто в стиле: Один китаец сказал, что все китайцы врут... Помнишь такую логическую шутку?
Ибо, если ВСЁ  следует подвергать сомнению, то уж, конечно, следует подвергнуть сомнению и сам этот принцип! Значит, подвергнув его сомнению, мы приходим к выводу, что не следует ВСЁ подвергать сомнению. А значит, не следует подвергать сомнению и этот принцип,. он верен и ВСЁ надо подвергать сомнению, а из этого опять следует, что и его, этот принцип, надо подвергнуть сомнению и так далее по кругу.... В общем, изобрела я сейчас Великий Четвёртый Закон Диалектики:
«Закон  сомнения,  подвергнутого сомнению.»
Вот и я стала классиком (а может, «классикой»?) диалектического материализма!
Гордись, Федя, не у каждого в приятельницах  классики философии!
Всё это лишь свидетельствует, что Декарт был не только мерзавцем, этот великий создатель всяческих наук, но и идиотом, не понимающим убожества  им же выдвигаемых  принципов и идей!
Стоп, Рамочка, твоя неприязнь к Декарту мне известна и понятна, но как бы ты, дорогая «классика»,  сформулировала этот принцип? Не сомневаться  в догмах? Принимай на  веру всё, что тебе говорят или пишут в книгах? Тогда нет науки!
Очень просто, Федя, как и в шутке с «китайцем», ты сам уже ответил, надо выбросить слово «ВСЁ», и заменить его на «Многое», «Почаще», «Прописные истины», «Общепринятые истины», «Доминантные идеи», но не «ВСЁ»! ВСЁ  -  это абсолютизация понятия и в этом корень логической ошибки, или хотя бы лазейка для софизмов!
Ну, Федя, готов ты провозгласить меня «ныне и присно и во веки веков» «классикой»? Теперь я - не только картина, красивая и богатая содержанием, не только рамочка (тоже красивая) к этой картине, а ещё и  -  Классическая картина в Классической рамочке! Согласен?
Согласен, моя Классическая Картинная Рамочка!