Неоромантическая сказка 4

4.СРЕДЬ ЗРЕЛИЩ НИЗКИХ

4.1 предлог главы

Окольным всё путём, забрёл на площадь кукольный театр.
И, дом напротив, декорацией немой застыл.
И овладел, вниманием толпы, бродяга, старый узурпатор:
Не одного привлёк  к себе, остановил,

Сбивая в рой навязчивых зевак, по праздному пока галдящих…
На тротуаре, в саквояже, немудреный скарб
И персонажами набит, до верха самого, избитый старый ящик.
Сюжет не нов, как всё на свете этом: стар…

И начинает распускать, неспешно так, как бы клубок, сценарий,
Один их многих, в череде и городов его, и лет…
Там выводок принцесс, спасителей и злых, отъявленных каналий,
Из праха восстаёт…. Не удивляет это, нет:

По паре каждой твари, спас ковчег, как знают все, однажды:
Набил оскомину привычных тел набор –
И каждый диалог прочитан был, как минимум, уже не дважды:
Тот гомон слов объединяет, как раствор,

В кирпичной кладке, кирпичи -  шероховатости, друг к другу:
Ту суетливость выброшенных слов,
Что, может быть, и сказаны-то необдуманно, как бы с испугу,
Как стайка вороватых птиц, поверх голов….

Плетёт старательно канву он разговорной, приземлённой прозы,
Влагая несуразность фраз в высокие уста:
Царапают уж слух и неприкрытой нецензурщины корявые занозы,
И междометий, вынужденная ролью, маята –

Сказать бы пару слов, да только нет их вовсе в этом лексиконе:
Одни ухмылки, придыхания и сальный, липкий вздор,
Да вслед красотке языком зацокать, словно ломовые кони,
О мостовые бьют подковы, металл их превращая в ноль…

25 февраля 2004 г.

4.2 отрывок, из репертуара трубадура

плешивый скромный демиург,
черезвычайно низких зрелищ:

он, в балаган, весь ближний круг,
небрежно вбросил… не созрели,

для сцен высоких те слова,
что, как сквозняк, влетают в уши…

архипелаг толпы и острова,
блуждающих прохожих – слепки суши:

податливую глину взял он в горсть
и смял, и скомкал… вылепил набросок,

в сустав подвижный вставил кость,
глаза небрежно вставил, чуть раскосо…

придумал имена, характеры, их суть,
и пару фраз – для встреч и для прощаний:

душа отчаянно колотит в грудь,
лишь разгоняя кровь от сердца к длани,

а та, ожив, верёвку суматошно теребит
и пульсом бьёт, всё алфавитом Морзе –

от тех движений и в глазах уже рябит:
какое буйство жестов! – все без пользы:

лишь демиург, свой глаз лукаво закатив,
вдруг оживляет куклу среди декораций,

разъяв на кадры всё – на раз-два-три…
на фазы искажений, дозы деформаций:

и сделан шаг, и скомкан словом рот –
почти во всём послушны глиняные губы:

иносказаний труднопроходимый фьорд
проглочен без последствий - стиснув зубы,

на сленг портовых шлюх переведён Шекспир,
с Вийоном проще – слыл он «аргонавтом»:

в малине воровской, слепой папаша Лир,
а мавр в законе – стал он платным катом…

в алмазах небо – разноцветная и мятая фольга,
с изнанки старого плаща старательно нашита…

лишь ветер, непонятно чей подосланный слуга,
фальцетом взвоет, испугав всех: «карта бита…»

и шустро юркнет в жуткое нутро, изношенной трубы,
что от дождей ещё неокончательно просохла…

да тень на мостовой – ущербностью судьбы,
пророчит каждому, а каждый: «что ты сдохла…»

и пальцы, по примете, в крест косой сомкнёт,
и спрячет, ненароком, глубоко от всех в карман…

ну, а толпа, развязки ожидая, ближе льнёт и льнёт:
так хочется уверовать ей в побеждающий обман –

хотя б на сцене, должен кто-то всё же победить
иль на судьбе своей, загубленной, поставить крест…

а демиург уже устал и за сюжетом, сам, следить:
и казнь предшествует той сцене, где арест…

опять, числом нечётным сбились пятаки,
разложены все куклы по привычным им местам,

вновь фонарей затлели, очень редко, маяки
и звёзды зажигает, кто-то Там, с листа:

он тоже, Там, импровизации не чужд –
он партитуру, каждый раз, уродует на свой манер…

интуитивно изобрёл, в день первый, первый блюз
и понял: «хорошо», и рухнул на постель:

во сне приснится день второй,
а с ним мелодии, чуть слышимой мотив…

закатный круг чуть наживлён его иглой
и младший демиург, в каморке снятой, стих.

2.03.04