Ахматова
Запела мне до шести утра
О том, чтоб жизнь не казалась раем,
Чтоб не тревожила Музу зря.
Хотела вырваться из объятий
Ее холодных и властных рук,
Да зацепилось льняное платье
За ноготь цепкий ее, как крюк.
Опять – про избранность и про муку,
Про пистолет чуть правей виска.
Дыханье было подобно стуку
Ее железного каблука.
«Уйди! Уйди! Я писать не буду!
Чернил нет, пасты и крови нет!»
Всю ночь смотрела, как на Иуду,
Потом вздохнула, поправив плед.
«Ну что еще? И не буду петь я!
Хоть раз я сяду еще за стол!»
- А вот теперь, - замахнулась плетью, -
Пиши! (татарский удар тяжел).
Обида. Слезы. Спина дымится.
Устали обе. Глаза горят.
С тех пор поэты – родные лица,
Я знаю их боевой отряд.
Когда все звезды, дома уснули,
Поэт с бедой своей, как на бой.
С тех пор я знаю: стихи, как пули –
Нельзя ни строчечки холостой!
13.03.2009 г.
Свидетельство о публикации №109110701152
Николай Бушенев 22.01.2013 03:47 Заявить о нарушении