Поэма о любви 1

1.1.

Всегда любил...Но нет... Давай сначала...
Вот комната! Ты помнишь - на стене
 Висел портрет –В буденновке мальчишка
Раскосые монгольские глаза,
Упрямый подбородок, И улыбка...
Улыбка оробевшего подростка...               
Таким когда-то он ушел на фронт,
Таким его ты встретила когда-то,
  Разутого, "идейного" солдата,
Идущего по выжженной земле.
  Идущего...  Ты помнишь, он писал
о  том , как встретил смерть свою впервые,
До этого он шел на  фронт  спокойно:
Он верил почему-то, что не тронет
Его ни пуля,   ни казачья сабля...
А тут впервые он увидел смерть...
2
  Он возвращался из разведки с другом
И около корявой старой ели
 С поломанными черными ветвями
Остановился закурить. Махорку
Собрали по карманам,  поделили,
Скрутили самокрутки.  Чиркнуть спичкой
хотел дружок,  да, видно, оступился -
  упал лицом    на мокрую траву…
 Упал  в   траву   и не поднялся сразу...
Иван смеялся:  Велика потеря,
Что ты лежишь,  уткнувшись в землю носом,
Табак рассыпался - велика потеря..."
И за чупрыну   потянул дружка...
Вдруг, он увидел рану...на затылке...
Кровавую,  такую, что ночами
Он просыпался  через много лет
3                ...
А там,   один , среди  ночных    болот,
случайно избежавший  лютой смерти,
Он бросился бежать через трясину,
  Проваливаясь,  падая, вставая,
Он все бежал... И вдруг остановился,
Остановился, посмотрел вокруг...
И медленно пошел навстречу смерти,
Туда, где на траве   остался друг...
В отряд вернулся с мертвым на плече...
 Затосковал,   позеленел от горя...
Есть перестал,...не умывал лица –
Все ждал шальную пулю,   но  она
 не торопилась,   И устав от боли,
поверил он в бессмертие свое...
Он до последних дней не отказался
От этой детской   и наивной веры,.
До  тех  последних  в  жизни  вешних  дней.

4
Он жил в Крыму, В  Ливадии. И море
шипело где-то рядом у забора,
Чирикал воробьишко, и пылинки
 спокойно проплывали   в солнца луч,
И таяли    и снова выплывали...               
И таяли, и таяли и тая…
Он жил в Крыму,   работал по ночам!
А утром выходил послушать море,
Погладить теплый камень  у причала,
И поглядеть на бронзовых мальчишек,
нырявших под зеленую волну.
5
Он жил в Крыму...
          И  в  ночь на  Пасху умер.
А  как  же  ты? Но  так  сложилась  жизнь
И  с этим  ничего нельзя  поделать..
Ты со стены давно сняла портрет,
И, значит, нет любви и боли нет.
Нет боли,  нет любви!  Слова,  слова.!.
Ты женщина,  хоть вовсе не жена!
Ты - женщина,  ты не забудешь вдруг
Былую силу этих желтых рук,
Лежащих на груди, таких покорных...
Но хватит, слышишь, говорю, довольно...
Другая  женщина была его женой,
А  будь иначе, может быть живой
Он говорил бы  и работал рядом...
Теперь ему ни слов,  ни слез не надо.
Не надо слез,  но слишком много лет
Там  у  окна  висел  его  портрет!

6
Ты просыпаешься ночью  и слышишь,
Как в небо ночное  летят самолеты.
Рождается в комнате   гулкое эхо ,
И бродит  испуганное  по стенам.
Затихло. Ты молча глядишь на окошко
И думаешь давнюю   горькую думу
О  дальних дорогах,  о  трудных походах,      
О сыне,   которому больше чем двадцать,
О том, что не можешь   во всем разобраться...
Было вначале     все просто и ясно –
Друзья умирали за правое дело,
За счастье людское  друзья умирали.
А вы по дорогам военным шагали,
Вы пулям ребячьи сердца подставляли,
Но пули случайные вас миновали,
Но пули    случайно сердца миновали.
7
Потом... Но зачем ты опять вспоминаешь
Того, кто лежит окруженный цветами,
Того, кто теперь никому не расскажет,
О том,   как вдали    басмачи возникали,
И кони по горным тропинкам скакали
 Зачем вспоминаешь, к чему вспоминаешь?..
Гудят по ночам   над Москвой самолеты,
Об атомной бомбе шипят электрички,
Кричат электрички,  и стали привычкой
Бессонные ночи    в застенках постели,
И нити бессильных, слепых рассуждений
О судьбах грядущих уже поколений,
О судьбах спасенных тобой поколений.
Спасенных...  Кричат по ночам электрички,
И острая боль   заменилась привычкой.

8
Когда это было?  Он вышел из дому,
И вдруг не пришел  почему-то к обеду,
И вечером тоже   домой не вернулся...
Завидев тебя, замолчали соседи,
Глаза опустили,  свернули к трамваю,
Как – будто  случайно тебя не узнали,
И другом, как будто,   никто из них не был...
 Сменилась зимою   дождливая осень,
Завыли за домом шакалы-метели...
А впрочем,    однажды тебе объяснили,
Что, если забрали,  то стоило, значит...
"Не плачьте,    ему не поможете плачем".
Не плачьте... Ты плакать давно перестала
Ты сына растила,   запросы писала,
Читала газеты:    цитаты и даты,
Плакаты, плакаты, плакаты, плакаты.
9
Испуганных плеч,   воровская покатость,
И снова цитаты,   и снова плакаты.
В Испании сына оплакивал кто-то,
Над полюсом люди вели самолеты,
А ты уходила чуть свет на работу
И ночью домой возвращалась с работы.
Курчавились вьюгой холодные ночи,
Ложились сугробами между строчек
Стандартной бумаги   о  смерти в ГУЛАГе.
Вдова...  А в эфире военные марши,
И люди вокруг   беспринципней и старше...
Второй...  Он пришел в эти трудные годы
Помог не сломаться  от горького горя,
Он был удивительно нежен с тобою,
С тобою,   покинутой всеми вдовою...

10

Шипели соседи об отчиме   что-то,
А он приходил за тобой на работу.
И сын, протянув ему грязную лапу,
Однажды сказал нерешительно:"Папа".
Когда это было?  Нет, ты не забыла,
Но стоит ли помнить,  когда это было,
Ведь где-то,  за тысячи километров,
Хлестали Ивана таежные ветры.
Он дожил, расстрелы уже отменили,
Но вам сообщить   об отмене забыли.
Над полюсом   люди вели самолеты,
В Испании сына   оплакивал кто-то,
А где-то за тысячи километров,
Хлестали Ивана  таежные ветры

11
"Оля любила цветы,
 часто срывала их в поле,.
Помню, у самой воды..."
 Как странно,   почему сегодня   и  сейчас,
Когда безмолвно в  зал  заходят  люди,
 ты вспомнила  забытые  слова?
Ах, да, цветы.   Тюльпаны, георгины,
нарциссы    и какие-то еще,
которым   ты  названия    не знаешь
Маленький   букет из одуванчиков
 смешон и жалок в этом
 таком великолепном окруженье.
12
Но Иван любил  не гордо-поэтические розы
(Он называл их холодно - "цветочки"),
Он не любил крикливости    ни в людях,
Ни в тех делах,   что делали они,
Ни в тех цветах,  которые растили...
Но одуванчики.  .Не надо плакать...
Да, он любил   застенчивый цветок,
Растущий у обочины дороги,
Горячий, пыльный,   желтый одуванчик,
Похожий на пушистого цыпленка,
На солнышко,  на голову ребенка,
Уснувшего в бурьяне у дороги...
Он сохраняет запах   знойной пыли, 
Цветущих трав,  невыплаканных слез,
Он молодостью пахнет и дорогой,
Ведущей в неизведанное завтра,
Он,  этот маленький застенчивый  цветок..

13
И где понять   всем этим сытым людям,
Которые не смотрят, а косятся,
Когда ты входишь в комнату, Что в жизни
  Иван не променял   свою дорогу,
Дорогу, где идти пришлось пешком,
На их шоссе,   где ездят на своей,
Пусть плохонькой,  но все-таки "Победе".
Они сменили... не понять им это...
Ты медленно вошла, Здесь,   в этом зале,
Где на балконе вместо украшенья
ножи из дерева...  Здесь 20 лет назад
его друзья-приятели казнили..
 Теперь они стоят вокруг,  как будто
Они от горя    не найдут ни слова
А 20 лет назад, они швыряли
ему в лицо,  швыряли обвиненья
В предательстве  в убийстве,  в шпионаже
Его друзья,   его ученики...
14
И ты потом по почте получала
Уведомленье о его расстреле...
А он, случайно избежавший смерти,
Шагал опять по выжженной земле
И защищал ее от вражеских армад
И поднимал из пепла города...
Теперь они стоят вокруг,   как будто
От горя отыскать не могут слов...
Он поседел тогда,   но он остался юным,
Они седели тоже   и... старели,
Он умер,   а они еще живут:
Но он бессмертен,   а они сгниют,
Без пользы и следа,  предатели и воры...
Их погребут   и позабудут скоро,
15
О них забудут!   Почему же ты
Испуганные плечи поднимаешь,
услышав за спиной:"Вон первая жена...
Не дождалась из ссылки,   изменила".
"С кем изменила?.." Разве им судить?!
Им,    если   вы,   как на вулкане жили,
Работали,  боролись   и любили,
И падали,   и поднимались вновь...
Он умер,
           умер,
                умер,
Но пусть бессмертна будет та любовь,
С которой вы прошли   огонь и дым,
Которую,  вы отдавали людям,
И умирая,   завещали    молодым!