Железный век

Только сошли на вокзале – Париж, протерла руки салфеткой, купила изюма фунт и духи на разлив лубочно, пошли искать Двор чудес – ведь я хотела быть едкой, но всё-таки точной в деталях, а как его так заочно. Вот они все приходят ко мне, говорят: «Напиши о нас, этот рассказ о толченом стекле вызывает в нас аллергию». Я отвечаю им: «Нет, я вижу вас в первый раз, и в этот счастливый час зеленому в пасть я змию кладу замок с секретом и отправляюсь спать, знаете, Гришенька, кто-то ночью открыл секретер и спятил, как неудобно движется тема, пустая моя кровать, я повторяю вам рифмы по тридцать раз, как дырявый дятел. Давайте пойдем на улицу, выпьем кофе-гляссе, потом пойдем в аптеку – на этого Вассермана лучше закрыть глаза, а здесь мы другие все, мы открываем глаза и присутствуем слишком рьяно. Пишете-пишете письма, воздастся на свете том всем по способностям, я так бледна от зеленого абажура, и в разговор со своим тибетским котом часто вступаю, а он говорит мне хмуро, что не всё молчание – золото, сложно разбогатеть, у нашей туманной психики нет тормозных заливок. Я выхожу на балкон, я тоже честна на треть, общество хочет сглаза, а также искусных сливок. Общество хочет выплюнуть ком большой и в пустоте первозданной купаться, как одалиска. Нет, у меня ничего не поместится за душой, будем считать в обратном порядке довольно близко.