Сыну Андрею посвящается

Мой милый сын, мой друг судьбы несчастной.
Зачем жестоко наказал себя?
И кончил жизнь в мгновенье, так напрасно,
Под музыку осеннего дождя.
Мой милый сын. В судьбе своей несчастной
Ты не винил ни мать и ни меня.
Ты мало жил, но как хотел ты счастья
Под музыку осеннего дождя.
С тобой, мой сын, с гитарой шестиструнной
Мелодии придумывали мы.
И на душе легко; и наши думы
В ночной тиши нам навевали сны.
Теперь один сижу и тихо плачу.
Грущу я по тебе, мой друг, мой сын!
Кто сил мне даст? И что теперь я значу?
Мне без тебя и жизни путь не мил.
Сразил недуг жестокий и мгновенный;
Хоть умер, но живой ты в сердце у меня.
Остался в памяти твой голос задушевный
Под музыку осеннего дождя.
Я клялся быть тебе до гроба верным.
Но ты, мой друг, опередил меня.
Ушёл из жизни с горечью безмерной
Уж больше нет в твоих глазах огня.
Я, помнишь, говорил: "Печален наш удел".
И, соглашаясь с мыслию такою,
Ты добавлял: "Когда мы не у дел", –
И так мы рассуждали долго двое.
А как хотел ты море увидать,
Слетать в Анталию, или куда подальше.
Я обещал тебе билет достать
И быть с тобой, мой друг, мой милый мальчик.
И что же? Все наши мечты
Развеяны, разбиты Азраилом, –
Он смерть принёс. И вот уже цветы
Сияют ярко над твоей могилой.
Прощай, мой сын, мы встретимся с тобой,
Не знаю – в летний, или в зимний вечер.
Нас горизонт обнимет голубой,
Друг друга нежно мы возьмём за плечи...
Пока же мы живём воображеньем,
Стараемся оставить в жизни след.
Наивно верим ярким сновиденьям,
Которым никогда не сбыться, нет!
Так что же наша жизнь? Каприз судьбы случайный.
Предугадать не смог и ни Христос, ни Брэгг.
Всё остаётся тёмной, страшной тайной.
О, как же ты бессилен, человек!
В чём жизни смысл? Наверное, ни в чём.
К такому выводу на склоне лет приходим.
А молодость? Ну, ей всё нипочём –
Она не замечает смерти, вроде...