Обида

Увы, я так и не попробовал
Американского печенья.
Не очень-то люблю я «сдобного»,
Но все ж в порядке исключения
Попробовал бы и сейчас;
Не получилось в первый раз.
 
Не знаю даже, было вкусно ли,
Ах, как смотрелись! Загляденье!
Но все там без меня и схрустали;
А я ношу его «видением»,
Уже седьмой десяток лет!
На сердце есть…, какой-то след.
 
Эх, как хотелось мне попробовать!
Нет, не покушать, хоть бы крошку!
Такого случая удобного
И не придумать понарошку.
Не получилось вот тогда,
Запомнилось же навсегда…
 
Тогда мы дети – первоклассники,
Мне было семь…, или чуть больше.
Война, не ведали мы праздники;
А тут мне даже было горше –
Из «раскулаченных» я был,
Отродьем вражеским и слыл.
 
Обиды были мне привычными,
Обучен был не обижаться.
К нам обращались только кличками,
Никто не мог за нас вступаться.
Привычен был тогда к тому,
Можно привыкнуть ко всему.
 
На этом фоне быть обиженным,
Такое и придумать трудно.
Но, показал мой опыт жизненный –
Все может человек паскудный.
Уж нет в живых его давно,
Но не простил я грех его…
 
Однажды, прямо на занятии
Урок внезапно прерывают;
Событие невероятное,
Учительница аж сияет!
Такого не было, что сам
Предсельсовета прибыл к нам.
 
За ним две женщины с коробками,
У всех улыбчивые лица;
Я ожидал с надеждой робкою –
Что-то хорошее случится.
Я не ошибся, угадал;
Предсельсовета слово взял:
 
- Ребята, миленькие, здравствуйте,
Вас ожидает ныне Радость;
Останется надолго в памяти,
Узнаете – что значит, сладость…
Может, чуть-чуть не так сказал,
Но смысла я не поменял.
 
- Спасибо скажем дружно Сталину,
За постоянную заботу;
Ведет он, чтоб большими стали вы,
Там неустанную работу.
Смотрите, даже и сейчас
Печенье он прислал для вас…
 
И вот, пошли они меж партами;
Там…, штук по пять, точней не знаю.
Все повскакали за подарками;
А я сидел за партой с краю –
Уж женщина возле меня,
Протягиваю руку я…
 
И вдруг тут окрик неожиданный, -
- Вот этому, как раз, не надо!
С печенья станет он разжиренный;
Пинка ему – вот и награда!
Я не расслышал все – не смог,
У женщины, какой-то шок…
 
Печенья эти из Америки
Легко мимо меня проплыли.
Не закатил я там истерики,
Внутри лишь, что-то там заныло…
В душе застрял мой детский крик:
«Отец мой, тоже фронтовик!»
 
Я не расплакаться вдруг, чтобы,
Ручонками в свой стол вцепился;
Да так, что после, как ни пробуй,
Мне невозможно отцепиться!
Уже звонок, и шум, и гам,
А я как связан по рукам.
 
И тут заснул я, трудно верится,
Случился обморок, быть может.
И до сих пор в мозгу все вертится –
Уж не пригрезилось ли все же…
Нет, не пригрезилось, увы,
И сердце жжет, пока живу…
 
Когда очнулся я, уж после –
Одна учительница в классе.
Сидит за партой тоже, возле,
Молчит и ногти трет об ластик…
Увидела, проснулся я –
Сквозь слезы смотрит на меня.
 
Спросила, не болит ли где, там…
Я чувствую, сама в смущенье:
- на-ка, попробуй-ка, вот это…»,
Протягивает полпеченья.
Но разве смог бы я принять,
После всего, должны понять!
 
Конечно, твердо отказался я,
Хоть, пожирал глазами, может,
Она настырней оказалася,
Засунула куда-то все же.
В лохмотьях я ходил тогда,
Не понял потому – куда…
 
Из школы проводила после,
И ласково так, потрепала.
Не видел ласки я от взрослых,
И даже мать нас не ласкала;
Можно понять ее, в нужде –
Ей не до ласок в годы те…
 
Шел я домой как заколдованный,
Не разбирая и дороги.
Еще от ласки той, взволнованный,
Рахитик, щупленький, убогий…
И про печенье-то забыл,
И точно, не в себе я был…
 
До дома уж дошел почти что,
Когда вдруг вспомнил про печенье.
Прообыскал себя я трижды –
Да не нашел вот, к огорченью.
Упало, может, где нибудь –
И я пошел в обратный путь…
 
Дошел до школы я «в обратную»,
Детально обсмотрел дорогу;
Успехом поиск не обрадовал,
Хоть, мысленно молился богу.
Нигде того печенья нет –
Погас «в конце туннеля свет»…
 
Вот тут, не удержался я, расплакался –
Мне было горько, горько, горько!
Признаюсь, и сейчас «расслабился»,
Дописывая эти строки.
Ах, как ведь я страдал тогда –
Не выразить мне никогда!
 
Есть маленькое продолженье
Рассказанного приключения;
Добавилось мне унижение –
Нашли наутро то печенье.
Я в классе выронил его;
Кто съел – не видел я того…