Моя Венера

Если бы он позволял себе протрезветь, это было бы его тысячное похмелье. Самое худшее место для встречи лицом к лицу с этой круглой цифрой – Райская Планета. Рассвет на Венере сам по себе отвратителен. Открывая глаза, хочется перестать дышать: вместо привычной земной прозрачности или хотя бы освежающего дождя пространство заполняет дымчатая взвесь, какая бывает в заброшенном аквариуме с дохлыми рыбками.

Он давно перестал каяться по утрам - и выбрал не приходить в себя. Какой смысл, если ты живешь на Венере, бросать пить? Жизнь здесь являет собой чистый процесс поглощения. Радужные коктейли, «оптимально сбалансированные по своему составу». Сигары, сигариллы и прочее разнообразие неясного происхождения. Еда, воздействующая, кажется, непосредственно на центры удовольствия и «нормализованная вода» - вот все, что ему нужно, чтобы занять очередной день на этой забытой богом и людьми планете.
«Райская Планета». Глобальный проект. Наспех построенные многоквартирные дома «повышенной комфортности», служба доставки, планомерно стирающая из своего электронного мозга данные о клиентах-переселенцах, ржавчина и сырость, сырость и ржавчина.

И духота. «Мы – перезрелые овощи в парнике», - подумал он, не двигаясь. Лежа под пальмой на мертвом газоне возле своего дома, он мучительно и безуспешно пытался абстрагироваться от хрипа доживающей свои последние месяцы системы кондиционирования. Когда-то на Земле его сочли бы бродягой, но здесь… Здесь никому не было дела ни до него, ни до его занятий или имущества, ни до чего бы то ни было. Тотальное равнодушие стало логическим продолжением лозунга «Моя Венера – моя Свобода», под которым миллионы бездельников, алкоголиков и прочих художников устремилась к заветной цели. «Ну ладно  - ОНИ», - думал теперь каждый. «Но как проклятой системе удалось МЕНЯ так провести? МЕНЯ?!»
Сколько лет назад помер последний из безумцев-авторов этого проекта «Райская Планета», никто уже не помнит.
Никто не ответит ни на один вопрос, да никто вопросов и не задаст.
 
Однажды ко мне пришла мысль, что мертвое равнодушие было со мной не всегда. Не с чертовой «нормализованной» ли водой проник этот вирус в мое тело? Но через полчаса я вернулся к своему коктейлю и уже понимал, что это глупо, как газетная утка.
Мы вспоминали Землю с тоской, потом с ненавистью, а теперь нам все равно.
Нас никто не заберет.
За нас никто не отвечает.

Но, в конце концов, скоро моя очередь в службе доставки – с Земли ко мне летит настоящий кожаный диван. На него ушло все мое пособие переселенца, но раз уж отстоял очередь в год длиной – то заказывать надо по полной. Я вытащу диван к подъезду и, просыпаясь, буду вдыхать запах настоящей кожи настоящего быка, убитого далеко-далеко.
Я ненавижу этот запах.
Но так я смогу помнить, что я еще жив.