Юджин Ли-Гамильтон. Секрет Бузенто

ЮДЖИН ЛИ-ГАМИЛЬТОН
(1845–1907)

СЕКРЕТ  БУЗЕНТО

Погребен король вестготов
Под теченьем хладных вод,
Среди скал, пустынных гротов
Льется памятью в народ.

И была достойной плата:
От чужих упрятать чтоб
Смастерил народ из злата
Серебра и бронзы гроб.

Что ж, Бузенто, тайну эту,
Где лежит он много лет,
Огласить ты можешь свету -
Устарел уже секрет.

По решению Совета
Развернули реку в ночь
Не узнали в мире Света,
Кто ушел в забвенья ночь.

Нанесен уход Великим
Был войскам большой урон,
Но при жизни  был Великим
И велик средь мертвых он.

Чуть забрезжил свет- спаситель,
Не успел на землю лечь,
Арианский предводитель
Обратил к потоку речь:

« Разреши, поток бесстрастный,
Нам доверить тайны суть,
Алариху в мир прекрасный
Укажи последний путь.

До тех пор пока стремнины
Навевают людям страх
Твоих быстрых вод глубины
Сохранят бесценный прах».

Вот так странно был Великий
Похоронен в эту ночь.
Оставляя гроб безликий,
Уходило войско прочь.

Как поток воды теченьем
Омывает дом под ним,
Так войска своим движеньем
Покатились рушить Рим.

Ни один Вандал – правитель,
Ни Ломбард, ни Свев, ни Гот,
Не нашел себе обитель,
Чтоб веками чтил народ.

Одинокий страж в секрете
Королевский сон держал,
И четырнадцать столетий
Аларих спокойно спал.

Лишь поток слегка колышит
Погребальный тайный свод.
Алариха имя слышит
Лишь поэт в журчанье вод.

Eugene Jacob Lee-Hamilton
(1845–1907)

THE SECRET OF THE BUSENTO.

Deep beneath the flowing river
Sleeps the great Barbarian King,
While his requiem for ever
Overhead the waters sing.

There from man by nature guarded,
Was he laid in days of old,
In a triple bier enshrouded,
Wrought of silver, bronze, and gold.

Say, Busento, thou its keeper,
Where lies Alaric the Goth?
Thou hast sworn to hide the sleeper?
Time absolves thee of thy oath.

In the dead of night they brought him
To the startled river--bank;
While the world still living thought him,
They the coffined monarch sank.

By the torches' light they laid him
Deep within its rocky bed,
And a last farewell they bade him,
Him the greatest of their dead.

Ere the pearly light of morning
On the little party broke,
The Arian Chiefs a word of warning
To the listening River spoke:

``Our nation's richest treasure
To thy bosom we confide;
Let thy depths no stranger measure,
But the King for ever hide.

``As thy water onward dashes,
Let it keep his tomb from shame;
In thy charge we leave his ashes,
In the world's his endless fame.''

Thus in manner strange and hurried,
Under night's protecting wing,
Those stern Gothic warriors buried
Alaric their mighty King.

As the stream's retarded current
Rolled o'er his eternal home,
So the great barbaric torrent
Rolled on o'er the grave of Rome.

Goth and Vandal, Sueve and Lombard,
Hun and Alan, wave on wave,
None of all their kings unnumbered
Had as grand or safe a grave.

Guardian of a lonely glory,
Well hast thou the secret kept,
Fourteen centuries of story,
Undisturbed the Goth has slept.

Noble river, none could firmer
Keep his plighted word than thou;
Alone the poet in thy murmur
Hears the name of Alaric now.