О прошлом

Пепел прошлого стучится в мое сердце и не отпускает.

На Саянах снег сединой лежит,
Сильный человек строит снова жизнь.

Выпит горький чай в схватке над судьбой.
Но пройдет печаль, с ней утихнет боль.

Показалось ли?

Что за свет вдали? Огонёк свечи
чуть дрожит в ночи, или это блик


Не секи с плеча, в сердце горяча
Боль твоя сейчас, нету сил молчать.



Отскакал нечистый на майдане,
И забыл вину своих агрессий,
Что за кровь и зло скакун в ответе.
Плачет по нему давно Майданек
За детей, что в ангелах воскресли,
За Донбасских ангелочков светлых.
Не запомнил, что на русских квакал
И точил на москалей гиляки?
Да орал с истошностью шакала,
Что рашистам санкций очень мало?
Подняла Россия меч державный
Для защиты русов православных,
Так что берегись любая нечисть,
Наш кинжал от подлости излечит.
Отживает век свой Украина,
Не страна, фашистская руина,
Вместе с ней холуйская европа,
Где шуты и сэмовы холопы.


Отскакал нечистый на майдане,
Плачет по нему теперь Майданек.
Он забыл вину своих агрессий
За детей, что в ангелах воскресли.

За в кровавом ангельские крылья,
За глаза, что в ужасе застыли,
За кошмар, в котором гибли дети
Время скакунам пришло ответить.

Восемь лет гопачник с визгом вякал,
Что рашистам санкций мало-таки,
Подвывал Шерхану, как Табаки,
Москалям грозил, точа гиляки.

Подняла Россия меч державный
На защиту мира православных,
Так что берегись любая нечисть,
Днесь кинжал от подлости излечит.

Отживает век свой Украина,
Не страна, фашистская руина,
Вместе с ней холуйская европа,
Смесь шутов и сэмовых холопов.
*****
Отскакал нечистый на майдане
И забыл вину своих агрессий,
Плачет по нему теперь Майданек
За детей, что в ангелах воскресли.

За в кровавом ангельские крылья,
За кошмар, в котором гибли дети,
За глаза, что в ужасе застыли
Время скакунам пришло ответить.

Восемь лет гопачник с визгом вякал,
Что кацапам санкций мало-таки,
За Шерханом прятался с гилякой,
Подвывал истошно, как Табаки.

Подняла Россия меч державный,
Так что берегись любая нечисть,
На кону защита православных,
Днесь кинжал от подлости излечит.

Отживает век свой Украина,
Вместе с ней холуйская европа,
В прах летит фашистская руина,
Сброд шутов и сэмовых холопов.

***
Отскакался нелюдь на майдане,
Плачет по нему теперь Майданек.
Он забыл вину своих агрессий
За детей, что в ангелах воскресли.

За глаза, что в ужасе застыли,
За в кровавом ангельские крылья,
За кошмар, в котором гибли дети
Время скакунам пришло ответить.

Восемь лет гопачник злобно вякал,
Для русни затачивал гиляки
Да Шерхана подстрекал Табаки,
Что кацапам санкций мало паки.

Подняла Россия меч державный
На защиту мира православных,
Так что берегись любая нечисть,
Днесь "Кинжал" от подлости излечит.

Отживает век свой Украина,
Не страна, фашистская руина,
С нею содомитская европа
Бесноватых сэмовых холопов.


Приятно быть читаемым тобою.
Вспорхнула радость . Словно мотылёк.
Над чуть уставшей, стриженой травою.
По краю взгляда. Ветра поперёк.

И можно быть загадочным и странным.
И вместе с тем понятным и простым.
И уходить в замерзшие туманы.
И там искать спасительный Гольфстрим.

И спорить снисходительно с судьбою.
В благословенье превращая рок.
Приятно быть читаемым тобою.
И быть. Тобой прочтенным.
Между строк.
 

Мне хочется читать тебя
И познавать мятущуюся душу,



Стихи


Откровенный коллапс ума настиг:
Ты везде – хоть куда иди!
Будто девочка из туманности,
Словно дымчатость во плоти.


А глаза – душу истерзав, они
Обещают опять всерьез
То ли вечное в белом саване,
То ли ночь в кружевах из грез.


Так любовь поглощает заживо.
Не сбежать и не обойти
То ли девушку из адажио,
То ли музыку во плоти.


Искушенье –хоть плюй в глаза ему,
Ни назад мне - и ни вперед.
Пусть душа и неосязаема,
Тем верней за нее берет.


Не достичь, хоть на стену лезь, ее.
Не прогнать и не обрести -
Эту женщину из поэзии,
Эту лирику во плоти.


Я не знаю когда на какой-то планете,
Ты догонишь меня, мой космический ветер,
Психология тает при утреннем свете
В несбытое для нас високосное лето.

Непонятно к чему мы с тобой повстречались,
Чтоб на струнах души рассказать про печали?
Чтобы раны залечивать вместе ночами,
И пытаться вдвоём убежать от отчаянья?

Память льётся и плачет, на волнах качая,
И сжимает рука чашку стылого чая.
Я тебя отпустила, кораблик бумажный,
Только музыка вечна, другое неважно.

Я её унесу, эту музыку в сердце,
Переборы на струнах, на лоциях терций,
От камланья гитары мне некуда деться
И от чистого голоса



Знаешь, женщина может уйти от мужчины
От какой-то надуманной ею причины.
Слышал, слётки о чём-то надрывно кричали?
В криках слёток прощания плачи звучали...


Ей услышались в плачах мотивы прощания...
В криках слёток услышались плачи прощания...



Я не знаю когда на какой-то планете,
Ты догонишь меня, мой космический ветер,
Психология тает при утреннем свете
В несбытое для нас високосное лето.

Непонятно к чему мы с тобой повстречались,
Чтоб на струнах души рассказать про печали?
Чтобы раны залечивать вместе ночами,
И пытаться вдвоём убежать от отчаянья?

Память–кошка царапает, болью качая,
И сжимает рука чашку стылого чая.
Я тебя отпустила, кораблик бумажный,
Только музыка вечна, другое неважно.

Я её унесу, эту музыку, в сердце,
В переборах на струнах, на лоциях терций,
От шаманства гитары мне некуда деться,
И с ума сводит слышимый голос пришельца...
И повсюду преследует голос пришельца.
Всюду голос безумия в песнях владельца.

Знаешь, женщина может уйти от мужчины
От какой-то надуманной ею причины.
Ночью слётки о чём-то надрывно кричали,
В криках слёток прощальные плачи звучали...


Ей услышались в плачах мотивы прощания...
В криках слёток услышались плачи прощания...

 


Если хочешь, вылейся дождями,
Если можешь, смойся океаном.
Только не тревожь больную душу.

Не крадись смятением ночами,
Вожделенным чёртовым туманом,
Напитавшим терпкой влагой сушу.

Ты же знаешь, что в костре растаю,
Утекая талыми ручьями
В полноводье рек по серым сопкам.

Или растворюсь в небесной стае,
Вклинясь в облака летящих чаек,
В мир, который гаванями соткан.

А растаявшей воде не больно,
Может только будет плакать память,
И колоть под левым подреберьем.

Что ты натворила, ты довольна?
Как могла гасила твоё пламя.
Ты любовь и я тебе не верю...

И колоть подреберье шилом
Ты любовь. Тебя я задушила.


Слышишь, как хохочут ночью звёзды
На чернильной скатерти Вселенной?
Будто душу протыкают гвозди,
Но не встану пред судьбою на колени.

Из созвездий выпадают гроздья,
Звёзд холодных гаснущие звенья.
Стал моим смятением безбожным,
В параллельном мире суть мгновением.

Ты же для меня одной был создан
И уже пульсировал по венам.
Я зачем-то так неосторожно
Стала у любви военнопленной...



Я приду за тобой на закате
В тёмном, вышитом звёздами платье,
Нашей памятью — бархатной кошкой,
По запутанным жизненным стёжкам.