Грабёж

(рассказ*)


                -  Мама, у тебя из чего воротник?
                -  Из норки.
                -  А как зверька зовут?
                -  Норка.
                -  Норка-то норка... А в норке то, кто живет?




                Наконец-то Марья Ивановна  -  сотрудница ЦПКТБ**  -  нашла в магазинах именно то,  что так долго и так упорно искала.  Великолепная,  красиво обрамляющая любую голову норковая шапка буквально преобразила ее уже немолодое лицо до того необходимо солидного, прям-таки, царственного вида, от которого  (она это знала,  чувствовала всеми фибрами души)  зависело ее положение на работе,  а,  значит,  и будущее благосостояние.

                Действительно.  Покупка произвела в отделе настоящий фурор.  Все только охали и ахали по поводу столь дорогого и солидного приобретения,  вертели шапку и Марью Ивановну в ней так и сяк,  всячески восхваляли,  поздравляли...  и откровенно завидовали.   В общем,  -  доставляли Марье Ивановне ту радость,  на которую она и рассчитывала...  Однако, доставляли до тех пор,  пока кто-то не заметил:  "А у нашей знакомой на прошлой неделе хулиганы сорвали с головы такую-же,  если не лучшую,  шапку.  И с концами.  До сих пор милиция не может найти грабителей...".   Все тут же опять заахали и заохали,  но уже по поводу услышанной трагедии,  и сразу стали как-то меньше завидовать Марье Ивановне,  чем сильно испортили первоначальный праздник в ее душе.

                Оказаться в положении ограбленной Марье Ивановне, естественно,  не хотелось.   Но, что же делать?  Держать такую красоту в комоде тоже не было смысла.  Ведь это то же самое, что держать деньги в матраце, не имея возможности ими воспользоваться.  Поразмыслив,  Марья Ивановна решила шапку все-таки носить,  но предпринять при этом определенную меру предосторожности.

                Придя домой,  она пришила к внутренней стороне мехового изделия тонкую,  но прочную резинку,  которая на старинный лад должна была незаметно придерживать головной убор за подбородок,  предохраняя и от случайного порыва ветра,  и от злого умысла прохожих.   Пришила и привыкла к своему устройству настолько,  что перестала о нем думать.   Все выглядело на ней удобно и ладненько.

               
                Прошло два года.  Шапка примелькалась.  К ней привыкли и на работе и дома так,  как привыкают к красивому лицу или,  хотя бы,  к бородавке.  На улице никто не приставал, поэтому сотрудники на работе и,  конечно,  Марья Ивановна совсем забыли свою первоначальную реакцию на возможных грабителей.  Шапка и великолепная хозяйка в ней стали для окружающих,  как бы,  одним целым,  ибо  Марья Ивановна  часто пользовалась известным правом женщин не снимать головные уборы в помещениях, оправдывая сие отсутствием должной прически,  низкой температурой в комнате,  хроническим тонзелитом и еще Бог знает чем.   И вот,  однажды...

                Ах,  это "И вот"!   И вот однажды произошла история,  начало которой положило руководство ЦПКТБ,  решив устроить после работы очередное  (неожиданное, как всегда)  профсоюзное собрание.  Понятно,  что для многих,  как и для Марьи Ивановны,  собрание оказалось совсем некстати.  У нее, например, намечался вечером сабантуй по поводу дня рождения ее старшей дочери.  Но,  что поделаешь,  к тому времени  (не без помощи шапки)  Марья Ивановна была уже членом профкомитета,  его активисткой...  и потому покорно садилась в президиум  и  даже активно выступала.  Именно поэтому Марья Ивановна в этот день сильно задерживалась,  но все же успевала к приходу гостей,  если вовремя добежит до автобусной остановки.   Вы,  конечно,  понимаете,  что автобусы в наше время ходят не часто,  и Марья Ивановна знала примерно,  когда должен был быть ближайший.

                Итак,  чтобы успеть к приему гостей,  решила наша героиня идти после собрания на остановку не по проспекту Суворова,  как обычно,  а по тропинке через заснеженный сквер,  то есть по более прямому пути.  Этим она экономила минут десять и значительно увеличивала шанс не пропустить автобус.  Быстро попрощавшись с сотрудниками,  она ушла в этом направлении, вспоминая одновременно предстоящие заботы по дому и свое удачное выступление на собрании,  после которого Павлу Петровичу пришлось таки  пообещать квартиру Виктории Филлиповне,  в свою очередь пообещавшую прийти на день рождения со своим мужем и статным сыном,  способным стать удачной партией для ее старшей дочери.  Размышляя так,  Марья Ивановна вовсе не заметила,  как очутилась в глубине сквера.
 

                Ну,  и что?  Задумалась женщина,  с кем не бывает?  -  скажете вы и будете совершено правы.  Ничего особенного в этом нет,  если не считать того,  что в силу этих незначительных обстоятельств,  жутким образом заставивших ее потерять бдительность,  Марья Ивановна очутилась там,  где никогда не очутилась бы по собственной сознательной воле.  Ведь сквер был широк и тёмен,  и падал снежок,  и было тихо...


                Оказавшись перед развилкой тропинки,  Марья Ивановна оглянулась,  с удивлением посмотрела на темные силуэты статуй,  кустов и деревьев,  напоминающих чертей с домовыми,  и сразу вспомнила о частых грабежах в подобных местах.   Зря я пошла этой дорогой,  -  подумала она,  прислушиваясь к учащенным ударам сердца,  -  такси надо было брать,  не рисковать...  Черт с ним,  что дорого!

                Однако,  делать нечего.  Большую часть пути она уже прошла,  не поворачивать же назад.  Марья Ивановна постояла секунд пять,  прислушиваясь к обстановке,  потом осторожно двинулась дальше.   И тут...  Ну,  как в кино,  или в детективном романе!  Тут за ее спиной послышался хруст чьих-то быстрых шагов.  Темная фигура внезапно вынырнула из боковой аллейки и скорым шагом направилась вслед за Марьей Ивановной.

                Ну,  все!  -  мелькнуло в голове у Марьи Ивановны,  -  Не убегу.  Она резко прибавила ходу,  но сзади тоже не отставали.   Более того,  тяжелые мужские шаги стали зловеще приближаться с явным намерением их обладателя догнать и,  кажется,  обокрасть ее.   Нет,  просто так он меня не возьмет,  -  с нарастающей злобой соображала лихорадочно Марья Ивановна.  -  Я ему,  гаду,  покажу,  как на бедной женщине наживаться...  Пусть хоть зарежет,  но шапку я ему не отдам.  Глаза выцарапаю!

                В ней вдруг проснулся тот воинственный дух профсоюзного защитника,  который помогает не бояться начальства,  и одновременно та отчаянная решимость загнанной в капкан жертвы,  которая делает иногда слабых сильными и убегающих нападающими.  Марья Ивыановна решила дать грабителю смертельный бой,  вся как-то внутренне подобралась,   приготовилась...  И только этот тип поравнялся с ней,  как пружина напряжения лопнула,  Марья Ивановна дико взвизгнула,  отчаянно закричала:  "Хам!  Нахал!..  Подлец ты этакий!!!",  фурией кинулась на преследователя  и всем своим солидным корпусом толкнула мужика в грудь так сильно,  что тот далеко свалился в сугроб.

                Быстро подхватив оброненную в пылу атаки шапку,  Марья Ивановна кинулась со всех ног к выходу из сквера,  благо,  что остановка была уже почти рядом.  Ей повезло,  автобус уже стаял на остановке.  Водитель,  увидев в зеркале бегущую женщину,  подождал чуть-чуть,  сразу закрыл за нею дверь,  и машина тронулась.  А через три секунды  -  за поворотом  -  наперерез автобусу выскочила на дорогу какая-то растрепанная мужская фигура,  отчаянно махая водителю руками.  Но было поздно.  Водители не любят подбирать пассажиров в пути,  особенно мужчин.  Поэтому Марья Ивановна облегченно вздохнула,  понимая,  что спаслась.

               
                Человек свободно дышит лишь в узком кругу.
                С. Е. Лец


                Дверь открыл муж.  В гостинной уже шумели кой-какие гости.  Взглянув на Марью Ивановну,  муж замер.

                -  Что с тобой,  Маша?!!
                -  Меня чуть не ограбили,  -  падая в изнеможении на табурет в прихожей,  задыхаясь,  заговорила Марья Ивановна.  -  Представляешь,  какой-то тип напал на меня в сквере и попыта.....

                Раздеваясь,  Марья Ивановна машинально взяла в руки шапку и вздрогнула.  Это была не ее шапка.   Тоже почти новая,  тоже красивая,  но не ее,  а мужская  -  пыжиковая.

                -  Потеряла!!!...  Я ее потеряла,  Вася!  -  в испуге закричала Марья Ивановна.  -  Из-за этого идиота!...
                -  Что,  Машенька,  что ты потеряла?  -  не на шутку встревожился ее муж,  махая руками на гостей,  чтоб не вмешивались.
                -  Да шапку свою норковую...  Шапку!  -  кричала Марья Ивановна в трансе,  готовая вот-вот бежать назад.
                -  Стой!  А это что такое?  -  спросил тут супруг,  поворачивая жену спиной к зеркалу...

                И,  о Боже!  Марья Ивановна увидела,  что не зря старалась,  не зря беспокоилась,  принимая когда-то меру предосторожности.  Норковая шапка болталась у нее за спиной на резинке.            



                Силен ты врать,  скажет на это искушенный читатель.  Так-то она и сидела в автобусе,  и никто ей не подсказал?  Не сомневайся, читатель.  Все именно так и было.  Просто в автобусе было мало народу.  Да и Марья Ивановна,  как зашла,  так и уселась  (вся в трансе)  на заднее сидение.

                С тем и вышла.





 * Рассказ "Грабеж" написан был в тот период,  когда СССР испытывал дефицит в ширпотребе,  и такие грабежи на улицах стали не редкость.  В это время я принес рассказ в одесскую областную газету "Знамя коммунизма" с целью подзаработать.  Однако,  рассказ тогда не напечатали,  и рукопись не вернули.   А через несколько лет мои друзья сказали,  что видели этот рассказ в газете,  но уже под другой фамилией.  Так началась для меня чертова перестройка.

 ** ЦПКТБ  -  (аббревиатура)  Центральное Проектное Конструкторское Бюро.