На птичьих правах

Презираю молчащих во фрунт,
Шаг согласья сглотнувших едва ли
И подставивших вольную грудь
Под свинцовый кулак адмирала.

Щи гнилые - уже ли еда?
От чего же тогда не хлебали
И задорное слово "братва"
Против боцманской трубки кричали?

Флаг Андреевский - вен налитьё,
Желваки заходили - не скроешь.
Тут и вспомнилось мне вороньё
На далеком Каспийском разбое.

Дело прошлое. Прежде служил
Я средь каменных шапок Кавказа
И почтовые грузы возил
Из Дербента в Шемаху с оказией.

Как-то по-Утру, спали еще,
Просыпаюсь от нервного крака.
Вижу воронов сирых битьё
На дорожных столбах телеграфных.

Чайки белые, счетом пятОк
Выбирают кого пожирнее.
Жертвы охают, стая молчок -
Как бы их за обедом не съели.

Супостатов совсем ничего,
Мигом в клочья бы их разорвали.
Не поднялось у сирых крыло,
Молча долю свою проклинали.

Так же молча на чаечный пир
Точно куры с шестов наблюдали,
Позже сами слетели с перил
И на тризне своих доклевали...

Так ведь - мы!... Так ведь нас и не раз
Зачастую и бьют и горбатят,
Сапогом по мордАм промеж глаз
Изведут и креста не поставят.

Мы и сами привычны к битью -
Плеть медового пряника слаще.
Что кричали на Невском в бегу:
"Крепко бьют, значит царь - настоящий!"

Точно вороны стаей живем,
Грязью кормимся, меры не знаем.
Долю тяжкую нашу клянем,
Но отречься ее не желаем.

Сильный встретится - мы наутёк.
В спину стрельнут - душа холодеет.
Смерть услышим - в штанах кипяток.
Не попали - и жить веселее.

... Часто виделась мне по ночам
Развеселая эта потеха.
Благим матом я в темень кричал
И шарахался лунного света.

Водкой страхи былые травил.
Пил по-черному сам и с артелью.
Но по-прежнему с мокрых перил
Вниз слетали зловещие тени.

На незримых крылах чайный смех
Гнал меня из кабацкой забавы.
Тут и понял я - Я - ЧЕЛОВЕК,
Не ворона на тризне кровавой!

Бросил пить. Матерщину забыл,
Книги стал покупать и газеты.
По призыву на флот поступил.
...Не на флот, а в рабы к эполетам.

Гнули нас и ломали они,
Зуботычиной частой дарили,
Поминали былые грехи,
Звали быдлом и правде учили.

Мы не сразу хватались за нож -
Крест нательный на том целовали,
Нервным сами велели: "Полож"
И обиды в кулак собирали.

Ждали мы - вразумеют, поймут.
Говорили о том и намедни...
Стали грабить в открытую. Бунт,
Он ведь вырос на мЯкине хлебной.

Щи гнилые доколе хлебать.
Вы бы сами такое едали?
Отказались мы падшее жрать,
Тут и боцманы нас засвистали...

В смехе чаечном, в хлопанье крыл
Не вороньего глупого рода
Экипаж серобронный явил
Не толпу, а предтечу народа.

"За борт!" - гнев накатился волной,
Расчехил орудийные дула,
Взвился флагом, вскипел за кормой!...
После скажут - киношник придумал.

Дескать, не было там ни чего.
Да и что это вдруг за сравненья -
Чайки-вороны? Было жульё,
Из-за них и случилось волненье.

Подождали бы месяц-годок,
Для острастки бы в трюме прижали.
Их ведь было, позвольте - "пятОк"?
А ведь вы всколыхнули державу!

Очищенья хотели? И что ж
Получили в своем очищеньи?
Да и не было там ничего,
"Щи" - не повод для сабельных прений.

...Нам ли праведность птичью решать?
Кто готов для серьезного спора?
Век ХХ поставил печать,
В ХХI зачтут приговоры.