Лучшее - под конец

     Я собрался посмотреть «Капричос» Гойи, выставленные в Музее зарубежного искусства. Переехал Вантовый мост, запарковался, прошел мимо охранников у ворот Президентского замка и толкнул дверь музея. Дверь была заперта. На доске с расписанием против «понедельника» было указано «выходной». Огорченный, я решил прогуляться по Старому Риге. Вдоль Малой Замковой прошел до здания Национальной библиотеки, повернул на Екаба, прошел мимо собора, здания Сейма, вышел на Торню, миновал кусок старинной стены, где проводились какие-то реставрационные работы, подошел к Пороховой башне, спустился по ступенькам рядом с гранитным всадником на гранитной лошади, которого часто изображал на своих картинах Рерих. Здесь начиналась улица Вальню. Я пошел быстрым шагом, поглядывая на витрины магазинов с элегантно одетыми безголовыми манекенами, на столики за окнами итальянского ресторана «Монтероссо», на часы в магазине «Гельветика», на украшения и предметы искусства в каких-то бутиках, иногда на девушек. Так я дошел до закрытого для проезда отрезка улицы Бривибас, пересек его и двинулся дальше, по левую руку – банк «Парекс», по правую – «Свед-банк», мимо гостиницы, кафе, магазинов, лотков с изделиями художественного промысла и сувенирами, вошел в книжный магазин «Вальтерс-ун-Рапа», полистал там выложенные на стенде у входа альбомы и купил один большой, уцененный в два раза по случаю всемирного экономического кризиса и называвшийся «Мир улиц. Городская культура пяти континентов». Альбом состоял, в основном, из снимков. Я просмотрел, наверное, треть фотографий и почувствовал себя так, будто совершил кругосветное путешествие. От огорчения, причиненного неудачей с Гойей, не осталось и следа. Но все же чего-то этому дню не хватало – для полной завершенности, а мне – для радостного удовлетворения, которое я, без сомнения, испытал бы, доведись мне увидеть офорты Гойи. Я вышел из магазина, раздумывая, не зайти ли в бар, не выпить ли чего-нибудь, но пока я перебирал в уме близлежащие бары, передо мной выросла афишная тумба (или как эти конструкции теперь называются?) – металлический прямоугольный стенд, под стекло которого с обеих сторон были засунуты большие листы с рекламой. На моей стороне красными буквами было напечатано: «RAMMSTEIN. World Tour 2010». И пониже: «4 марта. Арена “Рига”». Сердце у меня застучало, словно барабаны Кристофа Шнайдера в Du Hast. И я понял, что день напоследок постарался и сделал для меня все, что мог.