Добыча доброй соли-2

ПОРОГИ И ПЕРЕКАТЫ РЕКИ РЕЧИ

Сейчас я хочу сказать о важных задачах формального плана, которые должны быть обязательно решены в каждом словесном произведение, а уж в стихотворном - пренепременнейше.

Попался мне, когда читал Гиляровского один странный эпизод из жизни редакции провинциальной газеты: в дни коронации Николая второго была помещена заметка об этой коронации. В частности в этой заметке было такое предложение: "На голову Государя Императора была возложена... ворона". Ясно же, что при коронации возлагают корону, а не ворону. Но, видимо, наборщик был подслеповат. И букву "в" принял за букву "к" при наборе. Намеренно или нечаянно такое вышло - в анекдоте не говорится. Наборщика вызвали к редактору, дали нагоняй, (оштрафовали, кажется). Опечатку исправили. Но в окончательном варианте, в полосе красовался такой перл словесности: "На голову Государя Императора была возложена... корова."

Я показал это место отцу. Он не удивился. Видимо уже знал эту байку. Но рассказал мне другую: "Году в тридцать девятом мне, еще школьником пришлось подрабатывать в осинниковском городском радиоузле. У меня был тогда очень хороший, звонкий голос. Некоторые передачи из Осинников проходили на всесоюзное радио. Была такая передача - "Перекличка городов". Как диктор, я должен был выразительно, с листа прочесть примерно с полстранички текста. Все. В тексте коротко описывалось положение и трудовые успехи осинниковских шахтеров. И вот, однажды мне приносят текст в котором среди прочего вогорится: "Шахтеры шахты "Капитальная-2" разбили решения Пленума ЦК ВКП(б)". Тогда эти решения "спускались" в коллективы. На общем собрании коллектив "разбирал эти решения", вычленяя частные задачи для данного коллектива. Допустим, надо было на сколько-то процентов поднять производительность труда - до коллектива доводилась задача. А уж шахтеры, с инженерным корпусом во главе - прикидывали, что для этого можно сделать. Разобрать решение и усвоить свои, частные задачи... Но - не разбить же! Это, знаете, попахивает... понятно - чем.

Но я прочел то, что мне дали. Передача ушла через "Р-76" на всесоюзную аудиторию. Только отключил микрофон - открывается дверь. В проеме - двое с кубиками в петлицах и... секретарь по идеологии Осинников - Мальцева.

-Ну, с пацана - какой спрос! А вот с вами - будем беседовать.

Дали мне пинка под зад. Больше я в радиоузел не допускался. Потом выяснилось, что опечатка была допущена по невнимательности секретаря-машинистки. Вот так я был "репрессирован" - пинком под зад от лейтенанта НКВД.

Позднее, в году этак 1946 - пришлось мне подрабатывать выпускающим в городской газете "За уголь". Дежурный выпускающий проверял грамотность текста, его глаз был последний в цепочке. И он оставался в редакции до утра: за наборщика переверстывал те строчки, где дежурный корректор (уже в полосе) обнаруживал текстовых "блох". На машине-американке отшлепывали экземпляры этой городской многотиражки, корректор - читал. Шлеп-шлеп...

-Витя, просыпайся - "блоха"!
-Сколько экземпляров?
-Восемьсот - в обтир пустим...

"Блоху" перенабирали, переверстывали... И так - до утра."

Давайте подумаем. С такой щепетильностью относились к тексту - газетному(!) не только в "мрачные годы культа", не только "во времена исторической черной дыры тоталитаризма", как говорят теперь не в меру демократичные господа. Уже в 2000-х мне довелось несколько лет проработать в редакции городской газеты. Там за каждый ляп - доставалось автору, корректору и ответсекретарю по полной программе. Могли и премии лишить.

А если текст - художественный? А если это - стихи?

Короткая строка, само стихотворение занимает хорошо, если страницу. А решить на таком малом отрезке надо несколько задач, вытекающих из главной: донести свое вИдение темы до читателя, изменить его ментальность, подвигнуть, может быть, к поступку, к размышлению, к новому переживанию.

"Есть древнее высокое искусство:
Будить в народе дремлющее чувство"... - говорил Леонид Мартынов.

А как ты его разбудишь, если в первой строке у тебя неточное слово, во второй - нарушен ритм, в третьей - затесался литературный штамп?

А сколько этих неровностей для восприятия читателя поджидает тебя! Вот тут - лишнее ударение. Надо изменить строку так, чтобы оно, это ударение, не мешало тебе.

Как-то прочел стихи алтайского поэта-фронтовика Михаила Длуговского:

"...И рухнул на землю стервятник,
Прошитый зенитным огнем.
А был пулеметчик нескладный,
Мешком все висело на нем..."

Вот как он работал с ритмом:

-;-//-;-//-;-
-;-//-;-//-;
-;-//-;-//-;-
-;;//-;-//-;   -

Как видим, последняя строка из ритма выбивается. Но три предыдущие - подчеркнуто метрические, то есть такие, в которых ритм точно соответствует метру. Строка "Мешком всЁ висело на нем" получает дополнительный ритмический контраст на фоне "гладких" предыдущих.

У нас ведь, как я сказал, места немного, а надо: во-первых - привлечь внимание читателя, во вторых - удержать его, в третьих - отвлечь в нужную сторону, чтобы ударная строка крепче этому читателю запомнилась, врезалась в его сознание. Обмануть его надо, чтобы не закрыл книжку до того момента, когда ты преподнесешь ему главное, что хотел сказать.

Обмануть, чтобы одарить.

А всего лишь чуть чуть сдвинут ритм у Длуговского. Однако, в этой строке так и видишь, каким "нескладным" был этот самый "пулеметчик"! "Мешком все висело на нем".

Минимум стредств - любое нарушение - ритма ли, стилистики ли, рифмы ли - все в стихе становится выразительным средством.

А говорят: "Метафора! Аллитерация, ассонанс!.. Эпитет!" Кто же отрицает? Хороши эти инструменты. Но еще до того, когда начнешь действовать "сильнодействующими" - погляди: а все ли сделал простыми средствами?

Никто не отменял:

"Я вас любил. Любовь еще, быть может,
В душе моей угасла не совсем.
Но пусть она вас больше не тревожит -
Я не хочу печалить вас ничем."

Любовь - "угасла" - всего лишь одно слово - "метафорическое", в переносном значении. И то - штампованное. В чем же волшебство этого четверостишия?

Да в том, что Пушкин НЕ МЕШАЛ, А ПОМОГАЛ ЧИТАТЕЛЬСКОМУ ВОСПРИЯТИЮ. Плавный ритм, спокойный текст. Но этот спокойный текст подводит к парадоксу: "не хочу печалить..." Это - любовью-то? А для того, чтобы не отвлечь от этой парадоксальной мысли, - все сглажено в начальных строках. Некоторые - незаметные сшивки между  строками - при помощи аллитерации: "ваС Любил", "угаСЛа". Дальше - этакий звуковой перекат: "угаСла не СовСем"... Тоже - очень ненавязчиво, не выделяя, создавая инерцию восприятия. Ну и так далее.

Короче:

"Ну разве нужно дарованье,
Чтоб в речи вовремя отсечь
Возможность инотолкованья -
Очистить речь. Очистить речь...

Не заплутать, не сбиться с шага,
Не спутать, не утратить нить.
Строка должна звенеть, как шпага,
Чтоб защитить и поразить."

Но к тому, чтобы "поразить" восприятие читателя, следует подвести его к этому УДОБНЫМ МАРШРУТОМ, убрав, по возможности, пороги и перекаты на пути своей речи.