Понтий Пилат

О, боги! При луне мне нет покоя!
Откуда этот сладкий дым?
И в белой мантии, и с кровью на подбое
Я созерцаю весь Ершалаим.
Тревожно бьется сердце, я страдаю,
И не могу безумных мыслей я унять.
От боли адской, невозможной умираю.
Быть может, чашу яда мне принять?
Хочу увидеть я безумного пророка,
Которого я на кресте казнил.
Он говорил: "Нет больше трусости порока",
Он не винил меня, что Я его убил!

А я порочен. Я боюсь,
Что снова там, в кошмарном сне,
С дороги лунной в пропасть я сорвусь,
И Иешуа исчезнет в черной мгле...

Но нет. Он здесь! Он остается!
И как младенца, за руку берет.
Что этой казни не было, клянется,
И нежно улыбается, идет.
Я верю: казни не было в помине.
Все это было страшным сном.
И будем вместе мы отныне!...

Но вдруг раздастся страшный гром.
Я в пекло упаду и дико закричу.
Не скрыться мне от мыслей все равно.
Опять забыться сном я захочу,
Но смотрит ненавистная луна в окно...

...О, боги! При луне мне нет покоя!
   Откуда этот страшный дым?
   И в белой мантии, и с кровью на подбое
   Я созерцаю весь Иершалаим...