Вижу нечто странное... Часть 2

8. Появляются сингулярности. 

Однако эта странная голубизна продолжала царапаться в его мозгу как жук. Разумеется, с помощью друзей из Государственного Оптического Института Фёдор многократно повторял опыты, меняя сигареты, спектр, интенсивность красной подсветки  – результат всегда был отрицательный: никакого «голубого огонька» не наблюдалось.
Франца это явление, видно, тоже задело, он писал Фёдору, что может быть, в тот день в комнате был включён телевизор, и его отблеск дал голубизну, впрочем, он сам тут же признавался, что идея эта идиотская, так как ни в первый раз, ни во второй  никаких телевизоров в комнате не было. Отблеск голубого цвета из-за штор,  -  думал Франц. Был там ещё не раз и проверял. Окна плотно зашторены, а улица освещается натриевыми, оранжевыми лампами. Полицейские машины не проезжали и не стояли под окнами столь добропорядочного заведения – это он тоже проверил по графику дежурств в полиции! Франц вместе с группой оптиков-добровольцев провёл полные, статистически достоверные, серии опытов в этой комнате, которые полностью подтвердили наблюдения Фёдора. Эффект «голубизны» был с красной подсветкой и в темноте, но только в одной, «физической» комнате. Нигде больше он ни в каком виде не наблюдался!
А через несколько недель Франц прислал Фёдору совершенно убийственную весть – эффект пропал!!! Франц снова написал, что многократно, после отъезда Фёдора, посещал именно это заведение и именно эту комнату. Только в ней и наблюдался эффект, при красной подсветке и в темноте, причём от любых сигарет. И вдруг он исчез. Франц даже брал пробы воздуха из комнаты во время этих опытов, полагая, что, может быть, в воздухе был какой-то микроэлемент, от дезинфекции, скажем, изменявший спектр огонька или вызывавший искажения цветового зрения у людей. Опять результат отрицательный. Ничем по микросоставу  воздух этой комнаты не отличался от атмосферы других комнат и, вообще, городского воздуха.  Но теперь эффект пропал и, наверно, навсегда.
Вначале это было воспринято Фёдором как удар по голове.
Он ведь уже начал разрабатывать некую гипотезу, объяснявшую это явление и вдруг – такой провал, в его гипотезу никак не укладывавшийся. И даже сослаться на географически особое место – эту комнату – теперь уже нельзя было!
Гипотеза же заключалась в следующем:
В нашем пространстве существуют, пока неизвестно почему, некие ОСОБЫЕ, сингулярные области, в которых происходит  инверсия законов физики, а, может быть, и природы вообще. Это, возможно, реликты Большого Взрыва (Big Bang), а может быть и некие зародыши новых Больших Взрывов. Вроде зародышей кристаллизации или парообразования в жидкости. Предполагается, что таких зародышей Первого Большого Взрыва, породившего нашу Вселенную, было несколько, может быть даже очень много, некие сингулярности в «прапространстве-правремени», в одной из них и произошёл этот Большой Взрыв, но другие остались, и они-то обладают какими-то особыми качествами, в которых законы, обязательные для всего остального нашего мира, не выполняются или выполняются, но не так, как  всюду. Вот, в одной такой сингулярности, случайно совпавшей с комнатой в Мюнхене, и наблюдалась инверсия одного из  законов оптики, закона Релэя. Нарушались также  законы излучения нагретых тел. Какие другие законы физики и природы претерпевали инверсию, сказать трудно. Может быть, изменялся ход времени, может, пространство там было искривлено каким-то особым образом. Но это всё  -  чистой воды спекуляции и фантазии, в то время как наблюдавшаяся там цветовая инверсия  (нарушение закона Релэя) и нарушение законов излучения   -  экспериментальные факты.
Если предположить, что данная гипотеза верна, то дальше возникает вопрос: как распознать заранее такие точки, как вычислить их координаты и установить, какие законы в них соблюдаются, а какие нарушаются. Ведь в «сингулярной» комнате были люди и ничего «противоестественного» не наблюдали! Все остальные процессы, очевидно, проходили в этой особой «точке» неотличимо от остального мира.
Так заканчивалась первая статья Фёдора.
Фёдор включил в список авторов статьи и Франца, о чём сообщил ему в письме и просил его согласия. Франц вежливо поблагодарил его, но от соавторства отказался, а позвонил в Москву к Фёдору и спросил у него, собирается ли он приводить все подробности появления этой статьи, и просил его имя не упоминать, как инициатора похода в заведение Мадам Шмидке!
Но хотя бы благодарность,  -  спросил Фёдор,  -  я могу же выразить Вам? Ведь именно благодаря Вам, Франц, я столкнулся с этой проблемой. 
Франц попросил его не выражать ни в начале статьи, ни в её конце благодарности ни ему, ни кому –либо другому, и, вообще, название статьи надо бы изменить на что-нибудь более приличествующее физической работе. Удивлённый Фёдор, разумеется, принял к сведению и выполнил его просьбу, но изменить название статьи --  «Бордельная Цветовая Инверсия» - отказался. 
Кто знает,  -   сказал он Францу,  -  может быть,  бордель Мадам Шмидке оказался в этой сингулярной точке не случайно!
И  какие ещё законы нарушаются в этих сингулярностях? Наверно статистические, вероятностные?
Это точно,  -  подтвердил Франц.
Почему?
А потому, что Ваше, Федия,  поведение в этой сингулярности было совершенно невероятным. Если взять все заведения этого типа во всём мире и всех его посетителей хотя бы только за последние 100 лет, (а подобные «учреждения» существуют в той или иной форме много столетий, если не тысячелетий) и поискать ещё один такой случай, как с Вами, то он просто не будет обнаружен!
Архимед выскочил голым из ванны с криком «Эврика!», но вот про человека, выскочившего из борделя с тем же кличем, история науки молчит!

(Девушек, находившихся с Фёдором в комнате, звали: Эрика, Нáна и Мия. Легенда об этом случае, впоследствии распространившаяся по миру, гласила, что Фёдор выскочил из «заведения» полуодетый, восклицая: Эрика! Нáна Мия!)

Таким образом, вероятность случая, Вами, Федия, продемонстрированного, весьма близка к нулю! Холодный чайник на  льдине  вдруг закипел! Ведь Вы же знаете, что такая вероятность потенциально существует, однако до сих пор не наблюдалась! Точно так же и с Вами – такого ещё за историю человечества не было обнаружено!! Значит законы вероятности нарушаются в этих сингулярностях!

Hier stehe Ich… (На том стою...)
                Люди, страдающие запорами,
                чаще говорят «нет», чем «да».
               
                Франсуа Мари Аруэ Вольтер               

Постойте, Франц,  -  сказал Фёдор,  -  Вы навели меня на ещё одну интересную мысль. Должен признаться, что, мне кажется, я обнаружил ещё одну область сингулярности, причём весьма часто встречающуюся.
Несколько секунд Франц молчал, а затем рассмеялся: Я тоже, думаю, догадался, что Вы имеете в виду, говоря о таких сингулярностях: Туалет?
Точно, -  закричал Фёдор, -  как Вы додумались, Франц?
Я попробовал думать в «Вашей манере мышления» и тут же мне пришла в голову вот эта «сингулярность».
Ну, поскольку, Вы, Франц, уже назвали её, то признаюсь, что -- и это, действительно, странно, надо сказать -- несколько неплохих идей мне пришло  в голову в туалете! Я даже там чистые листки бумаги приготовил и карандаш.
Франц засмеялся:
Федия, а почему бы не писать на белой туалетной бумаге?
Пробовал,  -  со вздохом сказал Фёдор,  -  слишком мягкая, рвётся под карандашом и, по забывчивости, можно её использовать не по назначению -- точнее, по назначению -- точнее, всё же не по назначению, ибо  на ней уже записаны какие-то мысли, жаль бросать их в канализацию.
Федия,  - спросил Франц,  -   Вы про Веспасиана, римского императора, слышали?
Что-то туманно  вспоминается,  -  сказал Фёдор,  -  Кажется в каком-то историческом романе это имя было упомянуто. А, Lion Feuchtwanger, «Иудейская война»?
Да, там он тоже фигурирует. А оборот такой слышали: «Деньги не пахнут»?
Слышал.
Так вот, эта фраза как раз и принадлежит ему,  -  и Франц рассказал Фёдору историю происхождения пословицы.
А знаете, Федия, почему я вдруг вспомнил об этом? Мне пришла в голову забавная мыслишка, в связи c нашим разговором о туалетных сингулярностях, некий парафраз этой знаменитой пословицы.
Парафраз? Какой?
ИДЕИ НЕ ПАХНУТ! – со смехом завершил Франц.
Впрочем, есть и ещё одно доказательство только что высказанного мной «афоризма»,  -  вдруг став задумчивым,  продолжил Франц, -  Помните, мы говорили как-то о Мартине Лютере?!
Да, помню, но какое это имеет отношение к обсуждаемой сингуляр..?
Имеет и самое прямое,  -  перебил его обычно очень вежливый и терпеливый Франц,  -  Мартин Лютер писал в своих работах, что идеи протестантизма, то есть его учения, пришли к нему именно там! «В клоаке», как он сам и  выразился! Кстати, недавно немецкие археологи, специалисты по Лютеру и лютеранству, таки раскопали в его бывшем доме эту самую Лютером посещаюмую сингулярность!  И добавил по-немецки:
Hier sitze Ich und kann nicht anders ! (На том сижу и не могу иначе!)

Вот эта статья «Би-Би-Си», которую Франц процитировал и послал Фёдору:

Христианская Реформация началась в туалете.

Немецкие археологи утверждают, что нашли туалет, в котором Мартин Лютер задумал Реформацию христианской церкви в XVI столетии. Этот каменный сортир находится в только что раскопанном флигеле в доме Лютера в Виттенберге.
В своё время Лютер сам говорил, будто находился «в клоаке», когда на него снизошла идея о том, что вечной жизнью душа обязана не делам, но вере. Известно также, что основатель протестанства страдал частым несварением желудка (запорами) и много часов проводил в уборной.

«Земное христианство.»

По словам доктора Мартина Треу, теолога из Виттенберга, изучавшего жизнь Мартина Лютера, этот туалет был сооружён в 1515-1517 годах. «Мы нашли здесь очень редкую вещь», -- заявил доктор Треу в интервью Би-Би-Си и добавил: -- большинство построек, сохранившихся с того времени, служили высоким целям.»

Сам туалет представляет собой нишу в одной из комнат размером  9 х 9 метров. Комнату обнаружили в ходе раскопок в саду, в котором когда-то стоял дом Лютера.

Доктор Треу уверен в том, что Лютер использовал именно эту уборную. И, по всей видимости, именно в ней родилась идея радикальной Реформации, идея о том, что христианство должно быть более «земным» и считать всего человека, а не только его душу, созданием Господним.

Обычно принято считать, что Реформация, приведшая к появлению европейского протестантизма, началась 31 октября 1517 года, когда Лютер прибил к дверям виттенбергской церкви Всех Святых  95 своих тезисов, в которых, в частности, резко отзывался о деяниях Папы Римского и о торговле церковными индульгенциями.

Проблемы конструкции.

Лютер оставил после себя откровенный дневник своей битвы с несварением желудка, однако, несмотря на такое обилие информации по этой теме, некоторые важнейшие детали остаются неясными – такие, как, чем великий реформатор пользовался в качестве туалетной бумаги.

«Мы до сих пор не знаем, чем люди подтирались в то время», -- говорит доктор Треу. -- Бумага, -- добавляет он, -- в те времена была слишком дорогой, а главное – «чересчур жёсткой», чтобы использоваться в гигиенических целях.

И хотя вполне вероятно, что реформаторское вдохновение снизошло на Лютера именно в этом туалете, доказать это навряд ли возможно,» -- говорит доктор Треу.

Люди, которые в будущем станут приходить в дом-музей Мартина Лютера в Виттенберге, смогут осмотреть и новую находку археологов, однако эксперты опасаются, что строение не слишком прочное, поэтому вряд ли  им позволят на деле проверить все прелести средневекового сортира.

В том, что заметка эта -- не мистификация автора и не первоапрельская шутка Би-Би-Си, читатель сможет убедиться, прочитав нижеприведённый оригинальный английский текст этого сообщения Би-Би-Си от 22 октября.

Luther’s lavatory thrills experts.

Archaeologists in Germany say they have found a lavatory where Martin Luther launched the Reformation of the Christian church in the 16th Century.

The toilet room is in a newly unearthed annex to Luther’s house in Wittenberg.

Luther is quoted as saying he was “in cloacae”, or in the sewer, when he was inspired to argue that salvation is granted because of faith, not deeds.

The scholar suffered from constipation and spent many hours in contemplation on the toilet seat.

“Earthy Christianity”

The lavatory was built in the period 1516-1517, according to Dr. Martin Treu. A theologian and Luther expert based in Wittenberg.

“What we have found here is something very rare> “ he told BBC News, describing how most buildings preserved from that era tend to have served a grander function.

The toilet is in a niche set inside a room measuring nine by nine metres? Which was discovered during the excavation of a garden in the grounds of Luther’s house.

Dr. Treu said there can be little doubt the toilet was used by Luther. The radical theologian who argued for a more “earthy Christianity”, which regarded the entire human body – and not just the soul – as God creation.

The reformation, which resulted in Europe’s Protestant churches, is usually reckoned to have begun when Luther nailed 95 theses to the door of Wittenberg’s Castle Church on 31 October 1517.

The theses attacked papal abuses and the sale of indulgences by church officials, among other things.

Structural concerns.

Luther left a candid catalogue of his battle with constipation but despite this wealth of information, certain details remain obscure – such as what the great reformer may have used in place of toilet  paper.

“We still don’t know what was used in those days”, says Dr/Treu. The paper of the time, he says, would have been too expensive and critically, “too stiff” for the purpose/

And while it is probable that the inspiration that led to Luther’s reforms occurred on this toilet, it is impossible to prove it beyond doubt, Dr. Treu says.
Future visitors to Wittenberg’s Martin Luther museum will be able to view the new find, though structural concerns mean they will not be free to test its qualities as a toilet.

Так, может быть, стоит сходить туда и проверить,  наблюдается ли и там цветовая инверсия? – спросил Фёдор.
Пока  посетителей туда не пускают,  -  со вздохом огорчения признался Франц 


9. Реакция мира.

Спустя недель пять Франц снова позвонил Фёдору и разочарованно сообщил, что он через руководство института добился разрешения посетить эту «сингулярность». Там были проведены десятки опытов по проверке основных  законов механики, термодинамики, электродинамики, оптики, (также проверили скорость света) распада ядер и нестойких элементарных частиц. Увы, все законы соблюдались, и неукоснительно!

Но статья Фёдора уже была послана в журналы и вскоре предстала перед всем научным миром.
(Редакторы оговаривались, что статья эта опубликована «лишь в рамках дискуссии», и они не разделяют взгляды автора. Однако автор – известный физик с безупречной научной репутацией, и посему они, редакторы, сочли возможным её опубликовать именно с целью стимулировать дискуссию по наблюдавшемуся эффекту и его толкованию.)

Буря возмущения пронеслась по страницам журналов! Редакции были завалены пачками негодующих писем. Писали физики и лирики, химики и юристы, физиологи и археологи. И все  возмущались!
Правда, тираж научных журналов, опубликовавших статьи Фёдора (различные вариации на тему сингулярностей – Фёдор высказал набор гипотез и спекуляций и распределил их по разным статьям),  резко возрос – сугубо научные журналы вдруг стали читать все.
Даже Всемирная Лига Жриц Любви, крайне польщённых тем, что впервые о них заговорили такие  серьёзные издания, оформила годовую подписку на эти журналы, причём на  весьма солидное количество экземпляров! А статья Фёдора  с добытой где-то фотографией автора, красовалась теперь во многих заведениях, подобных заведению мадам Шмидке, по всему миру.
Редакторов журналов хотели сначала выгнать без выходного пособия за профессиональную непригодность, но вовремя заметили стремительный рост числа подписчиков и оставили, удвоив их жалование.

Все писали, в основном, одно и то же, что статья написана не физиком, а сумасшедшим, не знающим ни физики, ни физиологии; намекалось, что от частых посещений борделей автор статьи подцепил СПИД и сифилис и сейчас страдает полным маразмом, связанным с сухоткой мозга. Немногие защитники Фёдора, в числе которых первыми написали апологетическое письмо и Франц с Таксаром,  иронически напоминали, что сифилитической сухоткой мозга страдали не только заурядные посетители борделей, а и такие выдающиеся философы и мыслители, как Ницше, Шопенгауэр, В.И. Ленин, художник Йеронимус Босх, поэт Heinrich Heine и многие-многие другие всемирно известные деятели культуры и науки. Кроме того, и это главное, молодой, но достаточно известный физик Франц Фрауэнзухер подчёркивал, что по просьбе первооткрывателя эффекта, он провёл серию опытов незамедлительно после обнаружения Фёдором цветовой аномалии, и опыты эти полностью подтвердили данные, полученные русским физиком! Законы Релэя и излучения света явно нарушались, причём, только в одном помещении!  Но защитников было микроменьшинство, по-большей части, молодые физики-мужчины, требовавшие (со смехом) у своих учреждений ввести в бюджет статью расходов на «эксперименты по выявлению сингулярностей Шершеляфамова», а именно, оплату их посещения заведений того типа,  которое указывается в статье Фёдора.

Ругательной заметкой, сопровождаемой  личными нападками, разразился и лауреат Нобелевской премии по физике профессор Салям Абдус Салям, пакистанский физик, впрочем, проживший и проработавший большую часть своей жизни в Англии. Эпитеты «бордельный физик», «проституирующий дилетант», «сексуальный маньяк, возомнивший себя физиком», «краснофонарный вышибала» так и сыпались на бедного Фёдора из статьи Саляма.

Фёдор Шершеляфамов резонно возражал упрекавшим его в столь странном выборе темы: «Если могут называть «шкварки»  -  красивый, нежный, верхний, нижний, если может существовать отдел физики  -  «хромодинамика», с динамикой цвета не имеющий ничего общего, то почему не может существовать «Бордельная цветовая инверсия»? Тем более, что она действительно там наблюдалась! Экспериментальный факт!»

Совершенно неожиданно спокойную и, в общем, доброжетельную статью об эффекте Фёдора написал и другой лауреат Нобелевской премии по физике – Сэр Невилл Френсис Мотт. Он указывал, что, хотя гипотезы Фёдора чересчур спекулятивны и фантастичны, тем не менее, эффект наблюдался, и задача физиков  -  найти другие объяснения ему или же, приняв гипотезу Фёдора, искать такие странные точки и области, названные им «сингулярностями Шершеляфамова- Фрауэнзухера», а не тратить время и силы на отрицание эффекта и опорочивание автора! Он высказывал мнение, что голубое свечение, возможно, является проявлением известной Антистоксовской люминесценции или каким-то видом комбинационного рассеивания Рамана-Ландсберга-Мандельштама, хотя оговаривался, что это  -   лишь предположения.

Официальная  газета Ватикана «L’Osservatore Romano» тоже опубликовала язвительное замечание своего ватиканского физика, кардинала Винченцо Монтефалько, декана физического факультета Академии Понтифики. В статье, в частности, была и такая убийственная фраза:
«Господь наш - Иисус Христос изгнал торгующих из храма, а этот русский, с позволения сказать, физик, препроводил в храм чистой науки целый бордель блудниц вавилонских!  Только этого  и можно ждать от большевиков-атеистов».

(Федя,  -  сказала Рамона,  -  Написал бы ты этому кардиналу, что «Господь наш – Иисус Христос» сказал о некой блуднице: «Кто из вас без греха, первый брось в неё камень!» (И не нашлось никого!)  Иисус сказал ей: «И я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши!» (Евангелие от Иоанна, гл.8)
Так что Иисус Христос, так же как и ты, был достаточно снисходителен к блудницам и из храма их не гнал!
Оставь, Рамона, отвечать на все выпады -- значит всю оставшуюся жизнь посвятить самооправданию. У меня есть  другие заботы и интересы!)

Попало Фёдору и от родной науки и Комитета ГБ, но по разным, противоположным, причинам.
Академия Наук СССР на своём срочно созванном Пленарном заседании резко осудила физика Шершеляфамова Ф.И. за авантюризм и шарлатанство в науке, а также аморальность в поведении, и торжественно объявила о выводе его из числа академиков! Никто, правда, не поинтересовался тем, что Фёдор вообще не был академиком, и даже кафедрой не заведовал! Этот прискорбный для научной бюрократии факт выявился, когда в центральных газетах уже было опубликовано сообщение о выводе Фёдора из числа академиков, а собравшееся ПОСЛЕ  сообщения совещание обнаружило, что выводить Фёдора неоткуда, поскольку «не состоял». Перед учёными бюрократами встала серьёзная техническая проблема: Решение, уже опубликованное во всех центральных газетах, должно было быть документально оформлено и подтверждено -- пусть де-факто, задним числом, не в этом беда!. Беда же состояла в том, что теперь Фёдора надо было сначала принять по всем правилам в Академики, (минуя член-корреспонденство!) а затем с позором изгнать. Но как принять в число наидостойнейших этого псевдоучёного ПОСЛЕ того, как он опозорил имя всей советской науки!?

 10. В «органах». 

Другая беда обрушилась на Фёдора со стороны Компетентных Органов.
«Что же, ты, братец, выбалтываешь на весь мир государственные тайны, имеющие прямое отношение к Обороноспособности Нашего Государства?  - поинтересовались в Комитете.
Какие тайны?  -  недоумённо спросил Фёдор,  -  когда и что я «выболтал»?
Вы, гражданин Шырше-не-хамов, нам мозги пудрить не пытайтесь!  -  жёстко ответил майор Госбезопасности,  -  у нас в Комитете тоже есть, не хуже вас, соображающие физики, они-то нам и просигнализировали!
Да не о чем сигналить-то,  -  уверял Фёдор,  -  я вообще в «ящике» не работаю и к государственным секретам доступа  даже не имею! Допуска нет!
А вот вы послушайте, что пишут о вашем поведении два известных советских физика  -- академик Кочетов и член-корреспондент Академии Софронов, знакомы вам эти имена?
Имена этих двух придурков с академическими степенями были хорошо известны Фёдору – все их научные заслуги перед Советской физикой заключались в перманентном стуке на неугодных им физиков и выискивании  в их работах чего-нибудь лженаучного и антисоветского. Других достижений в физике за ними не значилось...
Так вот, товарищи пишут нам,  -  продолжил майор:  -
«  -  Работа Шершеляфамова, несмотря на её очевидную антинаучность, аморальность и нелепость, тем не менее причинила огромный вред обороноспособности нашей социалистической Родины. В своей, так называемой, статье, Шершеляфамов указывает на некие особые точки, разбросанные по земному шару, в которых привычные законы физики не соблюдаются или соблюдаются не полностью! В частности, автор этой «статейки» прямо указывает на возможность аномалий  и в процессах вероятностных! Поскольку радиоактивность и распад ядер как раз и являются процессами вероятностными,  для нас, советских людей, это сразу ставит под вопрос приемлемость применения в этих особых точках щита и меча нашей Родины – ракетно-ядерной мощи СССР. Ведь по Шершеляфамову получается, что процессы распада ядер там могут пойти иным путём, а значит, возможно или преждевременное срабатывание ядерных зарядов, или, наоборот, полное их несрабатывание в нужный момент! Поскольку Шершеляфамов опубликовал эту работу в открытой печати, доступной всем врагам нашего государства, то не удивительно, что наверняка в ряде военных центров на Западе уже развернулась деятельность по саботажу нашего оружия или, того хуже, по его преждевременному срабатыванию на нашей территории!
Вместо того, чтобы посоветоваться  прежде всего, как сделал бы настоящий советский патриот, с компетентными органами и специалистами, можно ли вообще публиковать такую опасную работу, Шершеляфамов, движимый погоней за дешёвой популярностью, если НЕ ХУЖЕ (что следует ещё проверить!), побежал публиковать свои скороспелые антинаучные домыслы в западных (не советских!) журналах!»
Ну, что скажете на это? – сурово спросил майор,  -  ведь пишут это не мальчишки-студенты, а крупные советские учёные!
Послушайте, товарищ или гражданин майор, это полный бред! Бред переусердствовавших стукачей!
Какие они вам стукачи,  -  взорвался майор,  -  это серьёзные учёные, академики, десятки лет плодотворно работавшие на благо советской физики и обороны!
Назовите мне хотя бы одну их работу, подтверждающую Ваши слова!
Здесь, Шырше-ля-фамов,  спрашиваю Я!
Ладно, -  сказал Фёдор, -  прочтите снова только что Вами процитированное: ведь если то, что я написал – это антинаучный бред, авантюризм и погоня за дешёвой популярностью, значит всё в моей статье – домыслы и враньё. Но если это  - мои домыслы, отвергаемые наукой, то как они могут повлиять на советскую ядерную мощь?
А если это не бред, то тогда надо признать, что это не лженаука!
И самое главное – никто - подчёркиваю, никто -- ещё нигде не обнаружил отклонений вероятностных закономерностей в таких областях – сингулярностях уже потому, что сами эти области пока нигде не обнаружены ни на Земле,  ни в космосе. Я высказал только гипотезу, научное предположение, объяснявшее странный и совершенно безобидный оптический эффект, обнаруженный в единственном числе! Да и тот исчез!  Их ещё надо хорошо поискать! Всё!
Нет,  -  сказал майор,  -  не всё. Допустим, что ваша гипотеза, как вы её называете, подтвердится?  Что тогда? Опять будете изображать простачка -- де не знал, не ведал, что творю?
Я действительно не знаю, какие законы природы испытывают, скажем, девиацию  в этих гипотетических областях. Мы вообще, практически ничего о них не знаем, даже то, существуют ли они вообще, где, как долго, какой объём занимают в пространстве, -- ничего! Пока, по шуму в западной прессе, явно резко негативному, Вы уже можете понять, что почти никто вообще мою гипотезу даже гипотезой не считает! Так что угрозы нашей обороне нет, а кроме того, ведь нарушаются законы,  если нарушаются, -- всюду! Для Запада это также опасно -- ЕСЛИ ЭТО ТАК, -- как и для нас!
Заниматься наукой, ничего не открывая и не выдвигая никаких гипотез могут только вот эти два «заслуженных физика», как Вы их назвали! Они, действительно, ни одной гипотезы за всю жизнь не высказали и ни один эффект не обнаружили, да и не могли -- стукачеством промышляли, тут не до науки!
Майор почувствовал слабость своей позиции и поэтому решил переменить тему.
А шататься по бардакам  -  это тоже вклад в науку? – ядовито спросил он
Если бы все советские физики шатались по бардакам с такими же результатами, как  «шатался» я, наша физика  лет на сто опередила бы всю мировую науку! Беда, однако, что именно  -  шатаются, а результаты приносят не в научные журналы, а в кожно-венерологические диспансеры!  -  уверенно отчеканил Фёдор, почувствовав слабинку в позиции майора.
(Майор получил от начальства указание – припугнуть Фёдора, и не более! -- Ещё разозлится и на Запад смотается,  -  предупредили майора,  -  так что напирай, да не очень. Подсунь-ка ему для страха вот эту писульку наших заслуженных маразматиков,  -  давая ему донос «выдающихся физиков». Поэтому майор решил не слишком усердствовать.)
Скажи, Федя,  -  вдруг совсем человеческим голосом спросил он,  -  а как там, в этом ихнем бардаке, хорошо?
Товарищ майор,  -  ответил Фёдор, тоже подобрев,  -  да ведь я туда случайно же попал!
(Майора интересовали «подробности», а не то, как Фёдор ТАМ оказался, но не возразить он не мог!)
Ну, да,  -  сказал он иронически,  -  не знал ты, куда идёшь-бредёшь? Опять пудришь мозги нам? Ты   -  воспитанник советской школы, престижного советского ВУЗа – ФизТеха,  (с отличием!), аспирантуру окончил, кандидатскую защитил  и ты не знал, где красные фонари горят???  Врёшь ты, Федя,  да неумело как-то!
Мне, товарищ майор,  -  с улыбкой ответил Фёдор, видя  резкое изменение и тональности и характера разговора,  -  ни в школе, ни в институте, ни в аспирантуре про такие красные фонари никто курсов не читал! Родился  я и вырос в Москве и единственные красные фона..., скажем,  «лампочки», которые видел чуть ли не каждый вечер, были «рубиновые звёзды Кремля»! А они, согласитесь, не над  б.... горят?!
(Майор понял, что  должен или возмутиться и выгнать Фёдора за такое кощунство или «не заметить». Он выбрал второе.)
Ладно, Федя, я тебя просто, по-человечески, как мужчина мужчину спрашиваю, как ТАМ???
Да никак! Девушки красивые, настроены дружественно. Хоть и знали, что я русский.
А откуда? Ты с ними по-немецки говорил?
Нет, по-английски, но акцент у меня сильный.
Ну, а дальше?
Дальше поднесли мне шампанское на льду. Вкусное! Я, признаюсь, небольшой любитель выпить, но тут действительно – холодное, вкусное  и чуть щиплет.
А дальше?
А дальше – сидим мы в комнате полутёмной, вся густым красным светом освещена, на занавесках – формулы физические...
Ну, это ты загнул, Федя! Да где же в борделе формулы физические ты мог увидеть? Заснул, наверно, от шампанского!
Ну да, и всё остальное мне приснилось? И голубой свет от сигареты и как я в отель побежал, и всю ночь опыты проводил...
Да откуда же в борделе, бардаке,  формулы могли взяться? 
Это мне потом Франц объяснил. У него ассистентом студент работает, на учёбу в институте зарабатывет. Парень нуждался и ещё подрабатывал рисованием, у него талант рисовальщика был. Ну, и как-то ему заказали какие-то портьеры разрисовать, сказали для школы кадетов.
Так он, смеха ради, нарисовал, конечно, всяких кинозвёзд в не слишком одетом виде, на другой – карты географические, пусть географию учат лучше, на третьей –математические формулы – они баллистику основательно изучали (школа была артиллеристской), а на ещё одной – физические формулы. Комнат там в школе, ему сказали, было много, вот он и рисовал для каждой что-нибудь другое, больше всего, конечно, девок. Ещё на одной  -  стихи немецких поэтов,  на другой -- афоризмы всяких знаменитых людей...
А потом увидел эти портьеры, частью конечно, в бардаке. Франц мне тогда сказал, что в этом борделе комнаты, если есть возможность, специализированы: какая – для физиков, какая – для лириков, для политиков,  для юристов ... одна, мне сказали, особенно успехом у всех пользуется. Заходишь, а на портьерах текст законов – с юмором, конечно, что в борделе разрешается, а что запрещается. Смеху в ней всегда, как на концертах Райкина!.
Во дают,  -  восхитился майор,  -  Где у нас такое увидишь! А у них на всё мозгов хватает, даже на малость–то такую! И что, физиков только в эту комнату водят?
Да нет, просто повели меня в свободную, и она-то оказалась «для физиков», они же не знали, кто я по профессии! А может и знали, какая разница?
Ну, а дальше?
А дальше увидел я, как одна из девушек...
Стой, а их  что, несколько было? На тебя одного?
Ну, да, три, по-моему  Увидел, что одна из них закурила сигарету. И вот тут–то всё и произошло!
ЧТО???
А огонёк у сигареты был не красновато-оранжевый, как у обычной сигареты, а ярко-голубой.
Ты, Федя, постой мне про сигареты рассказывать, а дальше-то, что было?
«А дальше»  -  я и рассказываю, увидел я этот голубой свет и сразу в отель бросился, проверять...
Ты, что, обалдел? От таких девушек сбежал в отель???
Ну, да. Очень странной мне вся эта голубизна показалась.
И всё?!
Нет, конечно,  дальше я начал проводить систематические (хоть и очень примитивные) опыты по проверке этого эффекта...
Эх, Федя,  физик ты, может, хороший, но чокнутый! От таких  девок эффекты проверять в гостиницу убежал!  Не советский ты человек, Федя! Не пьёшь, не куришь, от баб убегаешь. А бабы-то, с огоньком, ведь сам признаёшь, с голубым... Нет, не советский ты... Ну, да ладно, давай сюда пропуск, я тебе подпишу, а то тебя без него отсюда не выпустят.
Эх, мне бы туда...  Я бы там такие «эффекты» показал, что закачаешься...