из осеннего дневника

как лёгок воздух, –
саднит
празднично-газовым, непринуждённо-драным 
влажным
пронзительно-сквозным полиэстером
                нужным никому

                дЫхло-серым
светла разреженная цвель –
- как хорошо! как хорошо! –
                на проволоках зыбкой
ветлы
отчаянно-салатовые возгласы-листки нанизаны

отстранённо сгорают тополя

                в холодный дождь
 
                облачена Екатерингофка
идёт из чёрных горл моста
свободная, простоволосая,
спокойная высокою водой
(скупо боченясь жирными изгибами) –
босой ногою в саже, 
глазом гОлубя-стальным - мерит небо.

щербины вспученные бурых дОмов
сваями
упёрты в груду влажной пелены,
ютятся в запахах
свердловских булок и фенола,усталого железа и резинной гари
                урбАника моя! – бензольный нимб.... -


местный пуэр
натурпродукт копчёный –

                побитый молью часовой,
промытый изолетной горячего сырья
до которого всё не доходят - не то, что руки – мысли
да что там –
пыльный фетр чердаков чахоточно иссушен
густящей темнотой каменно-гулкой и едкой штукатурки шепеляво-ветхим сипом –
а тот заискивает зло мокрою перчаткой распахнутой мансарды –
                пром-пром-пром

                промозгшие
                продрогшие

мы простояли час

здесь
 
нас Нищая приветила

выцветшие радужки её
юродиво лоснились – что ей посильно так
(и пОдал бы ей монет,
да, сквозь глядит, заносчиво и кротко) –
в прело-каменном пальто, пропитанном бензином и дождём, она стояла
фуры били её грудь,
гудроновые голубые пальчики сжимали веточки изжмыханных осок,
сочилась грязь обочин и сукрОвь кристальной мороси
она всё
           бормотала что-то
эпично-утончённое… (петербурженка-с...) осеннее и, вместе, - летнее

себе всё, пожалуй, разъясняя что-то,
что забывается как странный сон, как детский плач-испуг о смутном(чём-
то)…
        тополей истОченных царапья истекали аксонами в течении реки
пели-поэли-
пели-пели
пели-молчали
молчали высоко, почти бездумно