О родине, государстве и патриотизме. Из Писем

Увы, перевертышами полна наша fucking life, непруха - житуха. Где, скажи на милость, в каком таком правительством и Богом забитом в землю мумбо-юмбовском племени возможно, чтобы людям раздавали в пользование нафаршированный снарядами и минами бывший артиллерийский полигон?! И самое удивительное, что
страшно не это! Весь фобос и деймос, (лат. – страх и ужас),
 в том, что отечественный демос безропотно добывает из
этих снарядов взрывчатку, топит ею печку, а оболочки сдает в
металлолом, вместо того, чтобы использовать по прямому назначению. За такой народ страшно!
-----------------------------------------------
Контрапункт. «Я убил черного дракона, который многие
годы терроризировал ваш город, требовал жертвы.
Я дал вам свободу, пользуйтесь! Почему же вы опять норовите упасть на колени, низкопоклонствуете мне, пресмыкаетесь, как перед божеством?! Вы рабы!!!» – удивленно возмущается рыцарь Ланселот, (так или примерно
так в фильме «Убить дракона» Марка Захарова). А пожилой зачуханный интеллигент, – говно нации, как говаривал, бывалоча, дедушка Ленин, дна ему, наконец, и покрышки
в его колумбарии, – кутаясь в зябкое пальтецо, терпеливо объясняет доблестному недоумку – «Спасибо, конечно. Да только, какой ни был, но это наш дракон. Мы, знаете ли, к
нему уже попривыкли и были в курсе, чего от него можно
ожидать. Вы поскачете дальше совершать свои гребаные
подвиги, а к нам нагрянет другой, уже голубой тираннозаврос рекс, установит новые правила и подати, и одной девственницы в год ему уже будет мало, он возьмется
за мальчиков или младенцев. И вот тогда мы взвоем по-настоящему»
Щука, регулярно утыкающаяся в стеклянную перегородку в аквариуме, отделяющую ее от рыбьей мелочи, в конце концов, перестает интересоваться добычей. Даже
когда перегородку убирают. Выработан рефлекс – дальше нельзя, будет больно.
Несколько десятков лет тому американский этолог Селигман вывел термин «обученная
беспомощность». Животное, постоянно пытаемое электрическим током и лишенное возможности от этого избавиться, впадает в пассивный ступор, и спастись уже не пробует. Даже, когда
такая возможность ему предоставляется. Ничего тебе не напоминает?! Человек, длительное время получающий заведомо неразрешимые задачи, перестает решать даже те, которые имеют решения. А вдруг будет больно?!
Отсюда неутешительный вывод: живое существо адаптируется в безвыходной ситуации путем апатии, равнодушия, безынициативности. Становится психологическим инвалидом, поскольку каждое движение наказуемо.
«Как ни странно, но опыт показал, что народам легче выносить насильственное бремя рабства, чем дар излишней свободы» – сказал однажды гениальный провидец Герцен.
Человек строит уютную персональную вселенную, обживает ее и очень счастлив, если снаружи подтверждают, узаконивают ее правильность, значимость и полезность.
«Если же внешнее возмущение – слово, факт, поступок – не вписывается в границы, очерченные резной рамой, мы готовы воевать с агрессором до победного конца. Упрямые сидельцы, мы скорее до смерти забьем освободителя, чем покинем камеру, где провели столько
счастливых лет» – Генри Лайон Олди, «Ойкумена»
Воздух свободы сжигает наши легкие, свинцует глаза, омертвляет сознание,
о б а р а х л я е т   душу.
------------------------------------------
Это ничего, что пару человек уже подорвалось. Я
уже не говорю о дебильной армии,  где методом «Е… мать!»,
от которого падают в обморок летающие тарелки, командует
какой-нибудь дегенерал Капец, достойное звено в цепи
круговорота идиотов в природе, умнощекий, румянозадый,
законченный алкаш-полкан с ракетными кулаками и непред-
сказуемой психикой. Армии, которая мочит всех подряд, и
чужих и своих, чтобы и чужие и свои боялись. Армии воена-
чальников без опыта военной службы. В которой, если
солдат от безысходности не вешается сам, то ему помо-
гает пьяный офицер, прошедший славный путь от спер-
матозоида до портупеи. Новый способ переключения кана-
лов или отключения TV – выстрел в солдатский затылок.
Хотелось бы, конечно, чтобы головы с одной фуражкоизвилиной
были выше погон. Но тут, пожалуй, ничего
нельзя сделать. И других взять негде. Какое общество,
такая армия. В стране всепобеждающего    с е р д ю ч ь е г о
гламура, глубоко шахтерской идеи и изящного базарного юмора
военная косточка, увы, не мозговая.
«Мы видим результаты того учения, с недавних пор
проповедуемого на всех перекрестках, что государство
есть высшая цель человечества и что у человека не может быть более высокой обязанности, чем служить государству, – учения, в котором я усматриваю возврат не к
язычеству, а к глупости. …Одна из обязанностей, которую я, по крайней мере,
считаю более высокой, чем государственная служба, состоит в том, чтобы разрушать глупость во всех ее видах, и в том числе, стало быть, и эту глупость. …Мы живем в эпоху атомов и атомистического хаоса» – Несвоевременные размышления Фридриха Ницше

Жили и живем в бредово-кафкианские времена, когда можно воевать за независимость своей страны на «рідній афганщині» и нельзя иметь в частной собственности землю, на которой родился и живешь, когда рос ло народонаселение, а секса не было, (сейчас секса хоть отбавляй, а смертность больше, чем рождаемость),
когда звания и ордена даются автоматом и их не надо
заслуживать, достаточно только вовремя оказаться в
том месте, где их выдают. Не надо искать грибы. Лес, где они
произрастают, искать проще. Или чужую грядку, - копнул и порядок.
… когда на международный песенный конкурс от страны, от нации номинируется не пойми что, серая радуга, сверкающая пошлость, гештальт пере-
рожденного ничтожества, лязгающего накладными
ресницами и коверкающего родной язык, заслуженный
ф а л ь ш и в о м и н е т ч и к - п о п с н я к   в образе
агрессивного полудурка, рептилии со звенящим вакуумом
в груди и башке. Впрочем, туда ему и дорога: каков конкурс – таков лауреат.
«По мощам и елей!» – сказал однажды какой-то священник, узнав, что в мавзолее прорвало канализацию, и фекальные массы залили помещение.
Жаль, оно не понимает, что по нему будут судить о нас, т.е. не как о представителе эстрадного жанра, а о   п о с л о с р а н ц е    о к р а и н с к о й    культуры.
----------------------------------------------
На конкурсе сволочей первое место заняла
последняя сволочь.
----------------------------------------------
Контрапункт. Господи, ну почему мы такие уроды!? У нас уже не
хватает фантазии даже на то, чтобы сойти с ума.
В прошлом году меня имело инсультное отделение, среди сонма
других врачей зачем-то заслали психиатра. Но с тех пор, как
Фрейд сказал, что каждый психиатр немного помешанный, а
его ученик Адлер добавил, что каждый помешанный – немно-
го обманщик, мне интересно. Я отдался. Мы и вправду непло-
хо пообщались. Диагноз я ему так и не поставил, но разговор
получился. Отправной точкой была не такая уж новая мысль,
что психиатрическая клиника – особый отпечаток, срез обще-
ства и существующих в нем умонастроений. Парень попался
думающий, и меня поразило одна его мысль. После того, как
я подписал ему свою книжку с главой «Окончательный диа-
гноз?», он пришел на следующий день, и грустно посетовал:
«У нас в отделении уже очень давно не было ни Христа, ни
Наполеона, ни Ленина, ни Гагарина. Гениальные поэты, пи-
сатели, философы и вожди в психушках повывелись. Еще
лет пятнадцать назад лежало два Ельцина, Пугачева и даже
Маресьев, не безногий, правда, но с хроническим насморком
головы. А сейчас есть только братья Клички, причем два в
одном, и какой-то левый НЛОвый гуманоид. Измельчал на-
род, деградировал в самом главном. В мечтах. Недавно по-
ступила врачиха из района с манией величия, считает себя
главврачом больницы, в которой работала. Вот и все вели-
чие «манечки». Остальные просто тривиальные алконавты-
белогорячечники, кататоники заспиртованные».
А наш всенародный курултай-сабантуй выдвигает на
международный конкурс «исполнителя» с «песней», кото-
рую можно разве что смотреть, но не слушать.
------------------------------------------------
Не все то – женщина, которое поет. Эпоха и ее торже-
ствующая синекдоха.
P.S. Объявление: «Внимание! Новая услуга: гримируем
покойников под эстрадных звезд. Заройте Сердючку своими
руками.
--------------------------------------------------
Свобода, демократия, как начало абсурда. Вот уж
действительно «неважно, как мы живем. Важно, что неважно» – В. Сумбатов.

«Вокруг себя едва взгляну
с тоскою думаю холодной:
какой кошмар бы ждал страну,
где власть и впрямь была б народной».
– И. Губерман

О какой демократии, о каком народовластии мы го-
ворим?! «…демократия – тормоз свободы и прямой путь
к беспорядкам, а через них – к диктатуре. Требуйте лишь
умеренной свободы. Не преклоняйте колени перед бо-
гатством, но будьте подальше от всеобщего равенства и
братства» – писал Кузен еще в 1853 году. Подвинутые на
первый социальный план, поближе к корыту-кормушке
не любовью, талантом, умением и достоинством, но
числом, наглостью, деньгами, насилием, обманом и зави-
стью! Полусветская чернь, уголовники-министры, пишу-
щие с охренительным количеством и блистательным
качеством ошибок, головоломные спикеры - s t a l k е р ы,
(to talk – говорить), которым тексты выступления пе-
чатают большими буквами, выделяя жирным шрифтом
гласные, чтоб знали, в каком месте делать ударение.

Рулевые независимого корыта,
о х л о к р а т ы,   д е м и у р к и    немытые.

Бытие не только определяет сознание человека, но
и воздействует на его душу. Более того, я уверен, что
существует понятие «физиология души». Если человек
всю жизнь питается отбросами, одевается с помойки,
свыкся со смрадом канализации, ожидать от него высо-
ких душевных порывов вряд-ли стоит.

Перекраивают геном,
назидая душе — «Молчи!»,
эклер с заварным дерьмом
и бокал охлажденной мочи.

Обратная связь, т.е. влияние души на сознание, со-
знания — на бытие, тут работает редко.
«…Наши господа – всего лишь рабы, восторжество-
вавшие во всемирном поработительном становлении:
европеец, человек приручённый, шут... Ницше рисует со-
временные Государства в образе муравейника, где вожди
и власть имущие торжествуют благодаря своей низости,
благодаря тому, что она заразительна – эта низость и эта
клоунада. Сколь бы сложна ни была мысль Ницше, чита-
тель легко догадается, к какой категории (то есть к какому
типу) он мог причислить нацистскую расу «господ».
– Жиль Делёз

Я однажды пытался вывести формулу нашего па-
триотизма, определить его доминантные составляю-
щие. Кроме странного соединения жменьки гордости и
оберемка стыда за батькивщыну ничего внутри себя не
надыбал. Две ложки дерьма и две ложки меда дают из-
любленный коктейль наших сограждан – четыре ложки
дерьма. Вот потому и вычленяет сознание определения
типа – «Моя родина там, где моя библиотека» – Оргазм
Вротендамский. «Где хорошо, там и родина» – вторил
ему и Цицерону обрусевший арап Александр Сергеевич.__
-------------------------------------------------
Контрапункт. «Самый дешевый вид гордости – национальная. Ибо, кто ею одержим, тот обнаруживает этим отсутствие в себе каких-либо индивидуальных качеств,
которыми он мог бы гордиться, так как иначе ему незачем было бы хвастаться тем,
что характерно для миллионов…Всякий жалкий бедняга, у которого нет за душой
ничего, чем бы он мог бы гордиться, хватается за по- следнее средство – гордиться нацией, к которой он принадлежит…
…Индивидуальность стоит гораздо выше нацио-
нальности, и по отношению к каждому данному человеку
первая заслуживает в тысячу раз больше внимания, чем
вторая…
…человеческая ограниченность, извращенность и по-
рочность в каждой стране принимают иную форму, кото-
рую и называют национальным характером…
... Всякая нация смеется над другой, и все они пра-
вы» – Шопенгауэр. Ну и там еще что-то насчет патриотиз-
ма, как «последнего прибежища негодяев», – (С. Джонсон).
Артурчик Ш., без сомнения, кой-чего натянул, но мысль не
лишена конкретного обаяния. Во всяком случае, после ее
переваривания история о двух навозных червях восприни-
мается натуральнее. – Папа, почему другие живут в ябло-
ках, апельсинах, некоторых наших родственников после
смерти даже бальзамируют в текиле в красивых бутыл-
ках, а мы с тобой всю жизнь живем в дерьме?! – Потому
что, сынок,- это наша с тобой родина!
---------------------------------------
Очередное, недалекое в обоих смыслах ретарде.
Объясните мне, коллега, вот такой не первой свежести
юридический нонсенс: почему измена родине не только
моральная категория, но еще и правовая. Юридически
можно изменить жене, организации и даже государству,
да и то, если вас связывают совместно подписанные
документы, сиречь обязательства: брачный или тру-
довой контракты, подписка о неразглашении, присяга и
т.д. Однако родина и государство понятия разные. Ро-
дина – мать, а государство – жена. Скорее, сожительница.
Бывает – теща. Нет, не мать жены. Теща. Со всеми
признаками проститутки. Мало того, само государство
не всегда действует в интересах родины. Как можно
судить за измену родине учителя или за шпионаж – то-
каря? А сколько людей сгинули в лагерях из-за желания
освободить родину от государства, т.е. согласно при-
говору, за эту самую измену родине и теперь считают-
ся мучениками ее же?! Они ведь никаких обещаний ни го-
сударству, ни, тем более, родине не давали. Особенно,
письменных.
А вот и вовсе глупость: народ-патриот. Все равно,
что народ-эстет. Патриот чего, – родины или опере-
точного государства с потешными казацкими войска-ми?
Сдается мне, что люмпен ратует все-таки за государство, т.е. за высокооплачиваемую работу, школу, лечение, достойную пенсию, раз в год путевку от профкома, возможность орать лозунги на    м а й д а у н е   и раз в жизни похороны за общественный же счет. За
сожительницу, которая обещает дать и даже иногда дает. Нисколько не иронизирую, это много. Но родина-то здесь причем?

"Деточка, все мы немножко лошади" -
В.В. Маяковский

На икону молясь и подкову,
"незалежности" снять бы оковы,
но мы - люди всего лишь на донышке,
и мы - лошади, если на солнышке.
На   м а й д а у н е   гнут нам спины,
мы в действительности - скотина.
Мы не машем гордо крылами,
сыплем ядрами-кизяками.
В одинокой упряжке и в паре
позволяем мы каждой твари
нас облаять. Смиренье наше -
кран без газа и с салом каша.
Мы не знаем стыда-позора,
стойло, кнут и на взглядах шоры,
перед бойней мечты без толка
и хомут на натруженной холке.
Порождение эсесесера,
мы - наследники Холстомера!
До сих пор мы - Всегда готовы!
Нет, не дарят нам счастье подковы.

P. S. Доживут не патриоты, а долгожители.