Мой голос отвык, я не звал тебя, кажется, век

Мой голос отвык, я не звал тебя, кажется, век.
Среди суеты и земного житейского хлама
Я просто стыдился отряхивать с плеч твоих снег...
А если по правде - совсем и не этого, мама.

Мы стали по возрасту, Господи Боже, равны.
А тоже морщин процарапал с избытком, скитаясь,
И, видимо, с этим, касаясь твоей седины,
Боялся расплакаться, снова ребенком считаясь.

Но я позову, от насмешек людских в стороне,
Покаюсь, согрею и сердце твое, и ладони,
Чтоб с болью и страхом не думала ты обо мне,
Как перед отправкой во взрослую жизнь на перроне.

Я все-таки выжил, скрипучий, как то деревцо,
Не нАжил богатств, но не прятал за пазуху совесть
И я допишу, запрокинув на ветер лицо,
Семейную нашу, не очень-то складную повесть.

А то, что она так порою казалась грустна -
Все выдумки чьи-то, все очень легко объяснимо:
Мы русской листвой выстилаем местечко для сна,
А эта листва - как-то слишком, родная, ранима.