Летучий Голландец

  Быль и сказка в моей версии.

Листая старые страницы
Историй давних небылицы,
Легенду древнюю узнал,
И вновь, как прежде, прочитал
О самом страшном корабле
Из всех, что были на земле.

Его явленье по сей час
Пророчит горести для нас.
Для тех, кто бродит по волнам,
Бросая вызов злым штормам.
Погибель должен тот найти,
Кто встретит Призрак на пути.

Но вот история одна,
Не знаю, сколь она верна,
Мне сна, покоя не даёт,
Её послушать ваш черёд:

- Послушай, дед! Взмолился Тед,
Ну, сколько можно обещать
Мне о картине рассказать.
О той, что дремлет на стене,
И о прекрасном корабле,
Под парусами на холсте ?

-Ну ладно, смиловался дед.
Её судьбы трагичный след
Тебе открою в этот раз.
Печальным будет мой рассказ:

Когда-то, много лет назад,
На воду спущен был фрегат.
Красивым был « Морской Пегас «,
Не мог нарадовать он глаз.
Никто не ведал в те года,
Что знак судьбы его – беда.

Судьбою был фрегату дан
Один голландский капитан -
Отважный, доблестный моряк.
Ван Стратен – звали его так.

Ни ветра вой, ни бури стон,
Ни грозный старец Посейдон
Не вызывали его страх,
А лишь улыбку на устах.

В корабль влюблён был капитан.
На нём изведал много стран
И в жарких схватках со стихией
Всегда имел запас под килем.

С командой верных моряков
Он хоть с чертями был готов
Познать успех в морском бою
И приумножить честь свою.

Его корабль – Пегас летящий
Под парусами с ветром мчящим
Всегда послушен был ему,
И верным только одному.

Ни жуткий ветер-ураган,
Ни подлый, тягостный туман,
Не укрощали его пыл.
Как капитан его берёг,
Так и корабль его любил.

Но вот случилось как-то раз,
В недобрый день, в недобрый час
Им оказаться у ворот
Ревущих гибельных широт.

К ним вышел Ангел во плоти,
И попросив корабль уйти,
Исчезнул в это же мгновенье,
Оставив Божье повеленье.

Печать просила гласом Божьим:
- Всем кораблям, большим, ничтожным,
Нельзя ходить вдоль Мыса Бурь,
Пока небесная лазурь
Не сменит чёрной бури зонт
И не откроет горизонт.

Ван Стратен только рассмеялся,
И на костях своих поклялся,
И клятву дал, и дал обет,
Что не смотря на сей запрет
В урочный час Мыс Бурь пройдёт,
А если вдруг не повезёт,
То будет пробовать всегда,
Вплоть до пришествия Христа.

Сверкнула молния тогда.
И на него с небес беда
Как гнева Божьего заклятье
Легла как страшное проклятье.

В ответ на дерзкий вызов свой
Он обречён, забыв покой,
Навечно плавать по волнам
И быть владыкой злым штормам,
Угрозу всем собой нести,
Кого ни встретит на пути.

С тех пор Ван Стратен, моряки,
И не живы и не мертвы.
Их души, злобным ветром воя,
Клянут судьбу, ища покоя.

Корабль сам, чем флот гордился,
В Корабль-призрак превратился.
Ван Стратен, Божий гнев храня,
Навеки замер у руля.

И только раз в семь долгих лет
Он может сняв на час запрет,
Явиться в мир людей живых,
И превратившись в образ их,
Побыть ненАдолго с семьёй,
Не нарушая их покой.

Старик закончил свой рассказ.
И словно, как в последний раз,
За плечи внука он обнял,
К своей груди седой прижал.
Скупая, горькая слеза его наполнила глаза.

-Скажи, скажи, мне милый дед!
Не унимался мальчик Тед.
- А где Ван Стратена был дом
И кто заботится о нём ?
- Куда ушла его семья
И где теперь живёт она?

Не смог ответить Теду дед.
Лишь только вымолвил в ответ:
- Когда немного подрастёшь,
В картине той ответ найдёшь.

В ту ночь мальчишка сна не знал.
Чуть пробудившись, засыпал,
И в полудрёме-полусне
Не мог забыть о корабле.

И там, где падал лунный свет,
Он вдруг увидел силуэт,
И тень от зыбкого виденья,
Похожего на привиденье.

Яснее тени становились.
Вот руки, ноги, появились,
Вот голова и грустный лик.
Пред ним возник седой старик,
Одет, как в давние века,
В былую форму моряка.

Он в дом пробравшись, словно вор,
Не отводил от Теда взор.
И лик его, и взгляд печальный
Хранили скорбное молчанье.

Но только Тед пошевельнулся,
Как грустный призрак встрепенулся,
И словно зрения обман
Исчез, как утренний туман.

От страха, спрятавшись под плед,
Не мог сказать ни слова Тед.

С тех пор минуло много лет.
Стал капитаном мальчик Тед.
И вот должно так было статься,
Явился к деду попрощаться:

-Прощай мой дед!Судьба упрямо
Мне назначает путь туда,
Где два великих океана
Проливом сомкнуты всегда.

В то место, гиблое, и злое,
Где волнам нет нигде покоя,
Сквозь бури, ветры и туман
Вести я должен караван.
Проливом Дрейка, к мысу Горн
Меня ведёт мой договор.

Услышав имя мыса Горн
Седой старик потупил взор.

Мыс Бурь – так звали это место,
Где часто тайно, неизвестно,
Не подавая SOS призывный,
Всё время гибли корабли.

И лишь всего один свидетель,
Кто чудом выжил в круговерти,
Сказал, что перед смертью судна
Увидел Призрака огни.

С гримасой страха и страданья
Он вскоре умер без сознанья

Прогнав печальных мыслей след,
Благословляя Теда, дед
Тогда ему сказал любя:
- Пускай и он хранит тебя!

С тех пор прошёл немалый срок,
Как Тед оставил свой порог.
Вот минул год, а Теда нет.
Исчез бесследно в море след.

Когда уже никто не ждал,
Вдруг кто-то тихо постучал.
Открылась дверь, и в дом родной
Вернулся Тед совсем больной.

Он, еле стоя на ногах,
Приобнял мать, что вся в слезах,
На шею бросилась ему,
Потом устало сел к окну
И с болью в сердце рассказал
Про то, что в море испытал:

Мы вышли с гавани тогда.
И поначалу, как всегда,
Погоду море нам дарило,
И солнце весело светило.
И ветер свежий в парусах,
И крики чаек в небесах.
Всё наш маршрут благословило.
Когда же солнце заходило,
То ярких звёзд далёкий свет
В пути указывал нам след.

Всё было делу не помеха.
И я уже вкушал успеха
От окончания пути,
Но только стоило прийти
К проливу Дрейка Мыса Бурь,
Как вдруг хрустальная лазурь
И ветра доброго порывы,
Что паруса вздувал игриво,
Сменили нрав и настроенье,
Нарушив времени теченье.

Казалось небо всё мрачней.
И ветер становился злей,
И волн уже девятый вал
Корабль до неба подымал,
И наигравшись, с злобной силой
Бросал нас в пропасть, как в могилу.

Не слушался корабль руля.
И к небу руки я, моля,
Простёр к богам, прося пощады,
В душе не веря в их награды.
И бури рёв и ночи мгла
Почти свели меня с ума.

Но, вдруг, увидел я вдали,
Во тьме блуждающей огни.
Какой-то тёмный силуэт
Из мрака лил печальный свет.

Он разрастался на глазах
В больших и рваных парусах,
С огнями Эльма на снастях.
И в нём, без мысленных затрат,
Был узнаваем лишь фрегат.

Корабль шёл навстречу нам
Не повинуясь ни волнам,
Ни шторма дикого ветрам.
И всё не веря в суеверья,
Я вспомнил страшное поверье.

Не верил я своим глазам,
Что к нам по бешеным волнам
Корабль, проклятый богами,
Спешит во тьме под парусами.

Как призрак страшный и немой
Он встал из ада предо мной.
Его огромные размеры
Были подобием Химеры.
Корабль мёртвых из забвенья
Возник, как жуткое виденье.

На мачтах, в рваных парусах
Повисли реи на тросах.
Маячил призрак у штурвала.
И жуть картине добавляла
Команда злобных мертвецов,
Одетых в форму моряков.

На их почти истлевших лицах
Чернели впадины-глазницы.
Их сгнивший рот, зубов оскал
Меня до смерти напугал,
А злобный вид с потухшим взором
Мне показался приговором.

Я с вами мысленно простился.
Но вдруг Голландец накренился,
И развернувшись вбок кормой,
Нос к носу встал передо мной.

Теперь я видел капитана,
Кто безрассудливо, упрямо,
Смел насмехаться над богами
За что был проклят Небесами.

Я замер, ужасом объятый.
Передо мной стоял Ван Стратен.
Его глаза и гневный взор
Во мне остались до сих пор.

Меня он встретил рот поджав,
Но взглядом что-то увидав,
Он вдруг обмяк, и позы сан
Утратил грозный капитан.
Мне показалось, что слеза
Его наполнила глаза.

Потом случилось просто чудо.
Корабль, взявшись ниоткуда,
Ушёл как дымка в никуда,
Как будто не был никогда.
Исчез, как призрачный туман,
Забрав с собою ураган.

На небе звёзды появились,
И ветром паруса налились,
Пропахшим свежестью морской,
Который мчал меня домой.

И вот, я дома. Где же дед?
Спросил устало маму Тед?
- Он ждал тебя в тоске-печали,
И часто, долгими ночами,
На берегу морском сидел
И в даль с надеждою глядел,
Что вдруг опять в родной дали
Твои увидит корабли.

Любил тебя твой старый дед.
Но, не оправившись от бед,
Он умер, в мир не приходя.
И без сознания твердя,
Моля, в бреду кого-то звал,
Тебе на помощь призывал.
Кого он звал, не знаю я,
Он умер, тайну сохраня.

Кого молил мой добрый дед?
Не мог найти ответа Тед.
В раздумьях снял с петель картину,
Смахнул налёта паутину,
И надпись снизу прочитал,
Какую в детстве не видал.
Его как гром сразил раскатом:
« Родному сыну, твой Ван Стратен «.

- Вот тайна, что хранил мой дед!
Ван Стратен – мой родной прадед.

Теперь он понял, почему
Он не пошёл тогда ко дну.
Его прадед от смерти спас,
Нарушив Господа наказ.

Он детства вспомнил час ночной,
Когда в потёмках, сам не свой,
Он человека увидал,
Что перед ним во тьме стоял.

И этот лик, и этот взор
Не вызывали мнений спор
О том, что раз в семь долгих лет
К нему тогда пришёл прадед.
………………………………………………………………….

Корабль-призрак, бездны сын,
Богами проклятый, один
Он вечно бродит по волнам
Владыкой грозным злым штормам.
Погибель должен тот найти,
Кто встретит Призрак на пути.