Лермонтов

Шестнадцать  лет...  Уже  белеет  «Парус»...
В  мечтах  всё  чаще  бродит  он  один
у  скал  шотландских,  где  навек  осталась
о  предках  память  в  мрачном  замке  Дин.

Лер Монтов  род  древнее  многих  знатных,
чьи  отпрыски  так  свысока  глядят.
Пустые  души, втиснутые  в  латы
чинов  и  званий, а  в  сердцах – лишь яд...

Зовёт  зачем-то  бабушка. – Послушай...
присядь-ко, Миша, надо  мне  сказать...
А  голос  странный  глуше  всё  и  глуше, –
с  отцом, наверно, ссорились  опять.

– Ты  должен  знать, не  вечно  жить  в  туманах.
Огня  страшнее  ядовитый  дым…
Отец  твой  настоящий  жил  в  Тарханах 
и  кучером  моим  был  крепостным.

Всё  сделала  для  твоего  я  блага.
Ты  не  отвергнут  в  обществе  и  пусть
род  захудал, но  подтвердит  бумага:
ты – дворянин, а  я  в  том  поклянусь...

Но  не  сказала  всей  жестокой  правды.
Как  покупала  Юрия  в  мужья
любимой  Марье... Как  с  любой  досады
грозил  её  он  выдать  и  себя.

– А  мой... отец?.. что  он?.. и  где  он  ныне?..
– Я  вольную  дала  ему. Скажи,
права  ль  была  я?  У  тебя  есть  имя,
мне  ж  крест  один – и  в  правде, и  во  лжи...

Качался  в  волнах  парус, ставший  чёрным,
и  чей-то  хохот  пролетел  над  ним.
И  Демон  встал  над  миром  покорённым,
презреньем  мстя  и  мёртвым, и  живым...

17 – 19  сентября  2007