Триптих последнего письма

                Всем
                безвременно ушедшим
                и отвергнутым,
                писателям и поэтам,
                посвящается...
 
Я не хочу фатальных размышлений,
Не верю в судьбы и людские сны
И на уступе творческих сомнений
Глаза мои надежды не полны.

Пусть говорят, что мне пора на сцену,
Людское сердце зажигать пора;
Но я ввожу себе забвенье в вены
И верю, не пришла ещё моя пора.

Меня не манит зоопарк в портере,
И в ложе, критики поэзии сидят,
И в суеверья, верят в суеверья,
И верят лжи, а правде – не хотят.

Так было часто: люди улыбались
Над смертью Пушкина, над верой и добром;
Над Лермонтовым просто надругались;
Высоцкого проткнули сквозь колом;

Есенина повесили на пальцах
Своих засаленных и пухлых рук;
Заставили круг смерти вышивать на пяльцах
Цветаеву; в тиши душевных мук

Вы выбросили на съедение собакам
Остывший Башлачёва идеал;
Некрасова споили; Маяковский
От вашей критики наган сосал;

Вы объявили Чехова безумным;
Талькова вы распяли на крестах;
И Грибоедова выявили чумным,
Убив и обезглавивши в горах;

В аварию ввели таланты Цоя;
Науменко на струны намотав
Вы посмеялись; принесли зимою
Наркотики Крупнову на устах;

Вы предали анафеме Толстого;
Забыли Анненского, плюнули в лицо
Простому, но ведь всё-таки святому,
Поэту правды и обличья подлецов;

Заставили Радищева в двуколке
Увидеть безответственность бродяг;
И Кошелеву с самой верхней полки
Подсунули не водку, а мышьяк…

Да, можно долго говорить об этом,
Но ясно, что вы цените иных,
Которые поют о жизни этой,
Вплетая счастье в каждый книги стих.

И говорите мне, что мне пора на сцену?
«Нет!» - критики добра и правоты,
Мне больно, я колю забвенье в вены,
Чтобы забыть знакомые черты

Поэтов; но… сильней воспоминанья
И вырисовываются из моей души
Все те, кто были преданы страданьям,
Все те, кто умирал легко, в тиши.

И вы его лишь позже признавали,
Воскликнув: «Вот какой пропал талант!»
А сами, радуясь, могилу засыпали
И издавали новый фолиант.

Я не хочу фатальных размышлений,
Не верю в судьбы и в познанье сна,
И двигаясь по кладбищу сомнений,
Пишу триптих последнего письма.

Меня не манит зоопарк в портере,
Но если будет нужно, я спою:
О счастье, о надежде и о вере,
О тех, за чьими именами я стою!..
 
                23 января,01г.