Канкан за двоих

В кольцо кошмары кошками канули, в ванную банным листом попали в первый том. Дома, на втором этаже, в неглиже, глотать драже в форме желудей, а затем голубем в поле, на взлетной полосе висеть в сетях, цепями стянутым. Вяло текут по стене мысли стеклянные, в деревянном теле, измазанном мелом белым, целыми неделями цепляться за безделье, и вдруг, в воскресенье столкнуться лицом к лицу с прозреньем, во тьме временной. Переменной манерной скверы оскверняют ядами, залитыми в глотки; как моторные лодки звонко колокола запели и оглохли в пепельнице, так похожей на темницу моих ресниц блестящих, опущенных ниц, как якоря яхты. Иссякли все слова мягкие, прилипаю легкими к тяжелым наркотикам, сродни антибиотикам, что подавляют мою явную биомассу, наделяя яркими красками. Сознание дышит сказкой, приятной, но вязкой; и в связке с пляской таскает из стороны в сторону меня за седую бороду. На Бородинском поле я буду наполеоном в зеленых трусах, облаком в небесах, сахаром в кофе, не в глаз, а в бровь кровью брызну, слизнем соскользну вниз к ногам твоим и станцую канкан за двоих, в статую превращусь по пояс в воде, не беда, что зима и ноги мерзнут, зато слезы не будут жидкими сливками, обрывками слов и кожи я растревожу тебя до дрожи.