Разговор

Перечисление означенного многократно другими,
построение извечных слов в когорты, легионы строф,
сравнимые с обтёсанными гладко, монументальными камнями,
не глядя на различие их форм: пирамидальных, прямоугольных,
часов песочных абрис повторяющих, с их предсказуемостью -
претит поющему свободно духу,
что сравним с Везувием...
Какие складки магма,
застывая, подарит миру
песенных основ?! -
Никто заранее не скажет!
Не знаю сам
я результата процесса
вдохновеннейших трудов!
Высокомерие сторонников
диктата схем, польщённых
в монографиях известных
докторов стихосложения, -
мне не помеха:
ловить в живую отголоски эха,
с Тайгета долетающие
сквозь века
и дали, что не взяты
смертными ногами моими,
но объяты мерою печали
цивилизации нездешней сына...
В стихах я сферами гуляю круговыми:
то Аравийским ураганом,
настигаю базары дней
родного Казахстана,
то млечными, доколыбельными,
мерцающими мерно бликами
великого, вневременного,
кругосветного, сквозного языка
вновь утверждаю милые реликвии,
что над могилами
сквозь были дикие
корнями звёздных дум -
наверняка,
через кремень и кудри древнегреческие,
в граде кровном встреченной
мной повилики,
иль винограда в дионисовых
медовых усиках,
иль в кустиках над горной
речкой ежевики -
врастают ликом
свято сохранённой человечности -
ценою вечного припоминания
поэтовых Вторых и Чёрных речек...
Я говорю раскованною речью -
попробуйте стихи мои загнать на полки,
в клетки,
в "одиночки" -
которыми научен был,
заранее предписанные формы,
строкой растущей вольно,
волей Божьей,
ознобной, с той традиционной
сакральной дрожью -
идеально перерастать...
С погостом не сравнить
мою тетрадь...
Я понимаю, почему так просто,
мои прорывы стиховые в область будущих традиций
высшей формы словесности родной,
взашей решились гнать,
обжившие различных фондов ниши,
лица -
им умирать,
а строчкам корневым,
что через ад земной,
как знамя проносились возле сердца мной:
в больницах,
в воинских частях, в темницах -
непредсказуемо ветвится,
не брезгуя ни древнегреческой,
ни древнерусскою,
ни многою иной,
обжитой в суете земной -
небесно -
живою,
честною строкой,
с пробойностью Кастальской влаги -
сквозь быта мёртвый монолит -
воскресно...
Изгибы родника в скале,
кто на бумаге,
с циркулем в руке
или линейкою предвосхитит?!
Что скажете на это,
интересно,
не признающие во мне -
большого русского поэта?!
Я понимаю почему -
со мною рядом тесно -
кое-кому...
Вам кабинетным - не понять,
через какую тьму,
пронёс по жизни я стихов тетрадь,
вам не угодно слышать про тюрьму...
Желаю даже вам - туда не попадать!!!