Гладиатор

Не слышно ничего, толпы лишь крики,
Души огонь, отбрасывает  блики, -
Твердят: «Победа или смерть...
Одно из двух!» - Иного – не дано.
ПЛИНИЙ мл.


Толи время творения просто пришло,
Толи лишь озарение вновь снизошло? -
Я слова, - словно евнух наложниц, взлелеял;
Скрыто тогой тавро,
Меч сменило перо,
Лист бумаги – песок Колизея.

Но на лютне моей - не звучит перебор, –
Струны рвут огрубевшие пальцы;
Им привычней сжимать - щит, копьё, да топор,
Чем аккорд пилигрима–скитальца.

Я египетской ночью на Сфинкса смотрел,
Спал под тенью гробницы Хефрена;
И цепями прикованный к вёслам галер, -
Посейдона молил - об арене.

Там по каплям, как гной,
Боль и страх выдавлял
Из себя, вместе с кровью фракийской;
В вольном Риме рабом
На коленях стоял, -
Перед взором
Венеры Мурсийской!

Я любил  жён  патриций, -
По прихоти их,
Свою жизнь
Не раз ставил на карту;
Мне казалось, порой:
Мой надорванный стих -
Из Горгоны
Ваял Клеопатру.

По утрам просыпаясь
В объятиях муз,
И глядя в их
Надменные лица, -
Жёг стихи-корабли,
Как у стен Сиракуз, -
Дав огонь
Всем кострам инквизиций!

Пил из амфор вино
И под пенье богем
Щебетали, лишь райские птицы...
Забывал, как в руинах
Лежал Карфаген, -
С высоты боевой колесницы.

Кому верить? Во что?
Тот – подлец, - этот плут -
Соловья не заменит воро'на!
Пусть меня с христианами
Лучше распнут -
Под слащавые песни Нерона!

К Триумфальным вратам
Ведут сотни дорог, -
К Колизею -
Пробиться не просто!
На распятье подвёл
Своей жизни итог,
Вместе с паствой
Святой  Пётр-апостол.


Для меня эта сцена -
Почти эшафот,
Ну, куда же, куда, -
Я безумец?
В Вечном Городе «зрелища»
Просит народ,
Спазмы сжали гортань,
Как  трезубец!

В сети лести я пойман,
Сомкнулись клыки
Львов голодных,
Аорту надрезав...
Опустите же вниз
Палец правой руки -
Смерти жду, -
Пусть потешится
Цезарь!