мотыльки

***
снегом засыплет палубы здешних крыш,
но переборки будут хранить тепло:
в многокаютном уюте чужих окон,
в вечностоящем кладбище кораблей.
с неба нездешним ветром сорвётся тишь-
это не больно, было уже прошло,
только зарубцевалось, свербит тоской
от абордажей зимних еще горчей…
путаем наше можно с Его нельзя,
вечность сидим на мели, но еще гребем,
весла потрескались, паруса вовсе нет,
и прорастают рифами в днища сны…
только пока читается галс с листа,
в мачту забей свой ропот,тупым гвоздём,
и на него повесь свой горячий бред,-
он зацветет забвением до весны.

этой неписанной повести времЕнных лет
сопровожденьем стынет небесный туш,
не по погоде,на тот и на этот свет
снова летят мотыльки перелетных душ.

***
где инея пыльца ложится на стекло,
всех в мире маяков уснули огоньки,
там бьются о луну, отчаянно легко,
прощальные слова - снежинки-мотыльки...

по улице пройдет небесный конвоир,-
остатками тепла, предтечей холодов,
утративший давно, спустившись в этот мир,
младенческий язык животных и цветов.

и сорванный с петель тяжелый скрип дверей
закроет этот день забеленный дотла…
на переплётный крест оконных алтарей,
сползают мотыльков разбитые тела…

***
Снег идет, снег идет.
К белым звездочкам в буране
Тянутся цветы герани
За оконный переплет.
(Б.П.)


от утра, до утра,
по задворкам бродит тайна
та, которая случайна,
не печальна, не добра.
В дверь, заглядывая тенью,
делит тихо времена,
на скрипучие ступени,
и на вздохи у окна.

от утра, до утра
трубочисты чистят трубы,
и, шутя, целуют в губы,
одинокие ветра.
разливаясь годом в устье,
обтекая сном дома,
запустенье, захолустье
спрячет белая зима…

от утра, до утра,
всё черствее в лужах влага,
и ложится на бумагу
прошлой жизни мишура.
восковая дремлет завязь,
день ни близок, ни далек,
фитиля свечи касаясь
пляшет яркий мотылек.