Черновик

Затхлый воздух в квартире,
Живёт запах пыли и пота.
Время отдавая, забытый подвал,
Здесь тоже умер кто то.

Лестница, сумрак парадных,
Пробивают, сквозь, солнца лучи.
Истории на стенах, стёрлись.
Обшарпанные кирпичи...

Кондуктор подскажет адрес,
Который зовётся притоном.
Ты вновь одеваешь латекс.
И оглушишь дом стоном.

И опять накрывает сумрак.
Милиция, кокс, пару сотен.
Руки раскинув, прыгает вниз!
Дух подворотен.

Песок под ногами, из пепла,
Старые лестницы ждут.
В темноте горит сигарета.
Нас опять, опять уведут.

Небо видеть глазами с крыши,
Кинув бутылку, с дома.
Наш город- он не дышит,
Люди- его гематома.

Жёлтые стены подъезда...
Контуженный воздух плывёт.
На пол падает снег.
А окна превратились в лёд.

Замри, мне шепчет пыль,
Из дома по соседству,
Доносятся слова,
Всё подражая детству,
Кричит, орёт толпа!
Но я не первый начал,
В стене застрял бычок.
Он тоже что то значил.

Увечия в душе,
Которой нет, как в сказке.
Порезы на лице!
Под слоем серой маски.
Рекламные щиты в глазах,
Как светофоры, светят фары.
Лишь обратившись в прах,
Услышишь ты фанфары.

И клянчит у меня,
Дешёвую измену,
Не разумом блестя,
А шприц, вонзая в вену.
Прощай больное детство.
Мелькает чёрный флаг,
Из дома по соседству,
Показывает фак.
Кольцо на пальце. Цепь на шее,
Так нравится садисту брак.
Друг друга любят только змеи,
Как любит труп червяк.

Дожидаюсь весны, через силу.
Через пыль, смотрю на часы.
Детство скрылось в немую могилу,
Наконец-то сравняло весы.

Да будет апокалипсис!
Да славится битва!
Венки сожгутся.
Вены порвутся!
Так скальпель или бритва?
Для друг-друга, найдутся!

В ответ, лишь марш шагов!
В призвание к суициду.
Топча чужих богов,
Презрение выпив к виду!
Отрубленных голов,
На площади солдаты.
Терзают тени слов!
Как яд и казематы.

И геноцидный скрежет,
По вольным перекрытиям!
Стреляя по открытиям!
Свобода шеи режет!
Под шорох сухих листьев,
Поднялся дым ко свету!
Плюнув в рожу событиям.
Отмечая смертью победу!

Боги проклятых низин!
 Что же вы сотворили со мной?!
 Я до судорог, один!
Я топчу то, что было душой!
 И мне невероятно всё равно,
 На то, что было выжжено,
 Из сердца пламенем, так суждено,
 Но тело обездвижено.
 Я упиваюсь силой, жизнь как льдина.
Холодна и недоступна живым!
 Я обычная, мёртвая машина.
 Я добр и не являюсь злым.