Цветы Эдемского сада

                Ничего нет выше, и сильнее, и здоровее, и полезнее впредь для
                жизни, как хорошее какое-нибудь воспоминание, и особенно вынесенное
                еще из детства...
                Ф.М.Достоевский ("Братья Карамазовы")
               
      Любой человек в определенный момент захочет чистоты. Чистоты не в карманах своей верхней одежды и не на книжной полке, где рядом с томами Пушкина в небрежном порядке сосуществуют бульварные романы. Чистоты настоящей, неподдельной, чистоты в закоулках своей души.
      Именно такая мысль посетила меня однажды. Садясь в набитый вагон метро, я уже начинала думать о чашке горячего зеленого чая и недочитанной книге, ожидающих меня дома; но каменная усталость где-то внутри меня заставила, не задумываясь, выйти на совершенно ненужной станции. Просто захотелось чистоты…
      Выходя из метро, мое внимание привлек цветочный ларек в переходе. Продавщица перебирала букеты из хризантем и кустиковых роз, видимо, для не пришедшего еще покупателя. И в голове промелькнула мысль, какими бы душистыми и свежими они не выглядели, я бы никогда не купила бы эти желтые розы. Наверно потому, что «желтый»- цвет разлуки. Да и выглядели они искусственными и безжизненными. А мне хотелось жизни, ритмичной и многоцветной.
      Погода на удивление  выдалась в этот вечер солнечной, но прохладной. Тополя на Сретенском бульваре поспешно сбрасывали листья- а я хотела по-весеннему зеленеющего сентября. Вокруг сновали люди, проносились автомобили. Мой рассеянный взгляд остановился на невысокой белокаменной стене, уютно обвитой плющом. И вдруг так остро повеяло светлой стариной московских улиц, и я, подняв голову, увидела золоченые купола, которые, казалось, так же тихо и безмятежно двигались вслед облакам.
      Раньше не раз я проходила по этой улице, но среди пустого блеска витрин и вывесок я не замечала этого маленького монастыря. Пройдя через арку кованых ворот, я не сразу поняла, где оказалась. Церковные купола исчезли за березовыми ветвями, беленые стены скрыла еловая хвоя. Несмотря на холодное дыхание осени, здесь пестрели и переливались всеми оттенками майской радуги цветущие клумбы. И это были не пыльные настурции, увядающие в скверах Большой Лубянки, и не герберы, уныло глядящие на спешащих людей в переходе метро. К моему большому удивлению, я не смогла узнать ни одного цветка, растущего за монастырской оградой. И в голове сразу всплыли сочные иллюстрации из детской Библии: возможно, именно такие цветы росли в Эдемском саду, радуя глаза первых людей. В те неимоверно далекие времена не было ни грусти, ни слез, ни печали; и я, неспешно проходя по мощеным дорожкам монастырского сада, возможно на немного, но приблизилась к созерцанию неведомого Эдема.
      Мой взгляд остановился в глубине дворика, где розовыми корзиночками алели невысокие кустарники. И в сердце зазвучали чистые струны воспоминаний из детства: именно эти цветы я срывала на площадках детского сада, за что награждалась сердитым взглядом дворника. И в миг рассыпалась вся гнетущая усталость и печаль, сковывающая меня весь день. И солнце засветило намного ярче, хотя на улице уже начинали зажигаться фонари. И холодный ветер не казался таким уж пробирающим насквозь. Стих шум улицы, и я уже не обращала внимания на сердито пробегающих в толпе людей, спешащих в непонятную мне неизвестность. А в переходе кто-то купил тот букет из лимонных роз, и теперь этот цвет не казался мне таким осиротевшим. Потому что я утолила свою жажду по чистоте, посадив в своей душе частичку обретенного мною Эдемского сада.