Мамино счастье

Никому не чинившая зла,
Всех добрее и всех человечней,
Всю-то жизнь для других ты жила,
Словно жить тебе целую вечность.

Век  двадцатый.
Тринадцатый год.
Деревенька в лесной глухомани,
Работящий, но бедный народ...
Это ты начинаешься, мама.

Было так:
Коль не стало отца,
То и с матушкой близко разлука.
С  малолетства  почти  до венца —
В людях!
В золушках!
В няньках!
В прислугах!
Уж такая, видать, твоя кровь,
Что казалась поэзией проза:
Дома —
Даже ворчунья-свекровь,
В поле —
Даже запашка навоза.

Только, кажется, начали  жить —
Оказалось, уже  и  довольно:
Мужа в армию взяли  служить,
Отслужился — нагрянули  войны.

На  короткой,
На первой  войне
До победы под пулями мёрз он.
Со второй и  досель  его  нет,
Сорок лет — ни  в живых  и ни  в мёртвых.

Дети  выросли.
Внуки  растут.
Есть  и правнуки...
«Годы-то  мчатся!..»

От нужды,
             от тоски,
                от простуд
Удалось  уберечь  нас — и  счастье.

Гуманизма  наглядный  урок —
Чуть не каждое мамино дело.
Ни последний, ни  лучший  кусок
Не  могла  она  есть,
Не  умела.

Не теплее других, не сытей,
Дом  наш был общежитьем  для  нищих:
Для калек, стариков и детей,
Из метельного мрака возникших.

— Обогреться бы... ради Христа...
— Что ж,  входите...
И   сняты   запоры,
Хоть   в   посёлке   у   всех   на   устах
Дезертиры,  бандиты  и воры.

«Бог не  выдаст...
И что у нас красть?
Не пришлось бы самим-то с  сумою.
Правда, грязь от них...
Вшей  у них — страсть...
Но не спать же на воле зимою?»

Никому  не чинившая зла,
Всех добрее и всех человечней,
Всю-то жизнь  для  других  ты  жила,
В них и жить тебе целую вечность.