Картавил быт. Театр рукоплескал
сиамские,
срослись в одном актере:
судьба и тексты, проза и стихи
перемежались в каждом разговоре.
И он ли это, или кто другой,
так увлечен пустопорожним спором:
актер владеет ролью, или роль
овладевает сломленным актером.
Притворство разрушает волшебство,
но странно, что, дойдя до шарлатанства,
оно и было жизнью, шапито,
кривлянием зеркального пространства.
Картавил быт, Театр рукоплескал,
сбив с толку, выводил из эйфории,
когда на ложь
ответил ложью зал —
забвением героев и фамилий.
Свидетельство о публикации №109100506525