Выбор сделан

Лёд и трещина – через лунку,
дальше  – трещины нервные.
Доводы веские, трусливую думку
оставим на ночки скверные.

Главное, не азарт - фарт.
Остальное – лягушкам в болото.
Тёплый ветер, кажется, март.
Суббота.

Выползла основная часть:
камера, следствие, пытка.
Главное – молчать, тонкие губы, печать,
шея - суровая нитка.

Улыбка. Говорят, он был мил,
быстр, красив, напорист.
Он жизнь больше жизни любил,
он жил, как писал повесть.

Повесть закончилась, закончилась глупо,
осталась самая малость:
запахи ранней весны, клумба,
светлая девушка, жалость.

Говорят, он не умел жить,
жил неправильно, не повезло,
но он умел любить,
умел дерзить - весело и зло.

- Постой, я видел вчера на бульваре
его лицо…
- Нет, ты ошибся, парень,
не бывает живых мертвецов.

- Нет, это был он, точно!
- Куртка, походка манерная.
В «Опель» садился, в два, ночью,
где пуля прошла первая.

Он ещё закурил «Приму»,
зубом блеснул по-нахальному,
усмехнулся, вторая – прошла мимо
к «Сириусу» хрустальному.

Ресторан – Разъезжая, дом три,
безумцам ночным - отрада.
Красная полоска зари.
Скулы серого Ленинграда!

Лёд и трещина. Не говори.
- Скальпель, тампон, эфира.
Сердце тревожное затвори.
Опечатанная квартира.

5 октября 2009 г.
С-Петербург