Опять Десна!

 

    Я опять на Десне, но воспринимаю ее по-новому.  Мы находимся на острове, который можно обойти. Останавливаемся на старом месте - небольшой лужайке в окружении ив, кустарников ежевики и в десяти метрах от берега. Нас четверо, а пятый – домашний кот Вася, "надменный аристократ", признающий одного хозяина. Поставили две палатки, третья служит кухней.
    Кажется, приближается гроза. Все повторяется. Но я, не хочу, чтобы опять была такая же сильная гроза, как  в первый  приезд на Десну. Бог, слыша мои молитвы, отводит ее от нас, и она задевает это место только краешком. Небольшие вспышки молнии, небольшой дождь. Ветер теребит верхушки деревьев, и кажется, когда лежишь в палатке, что за ее пределами  бушует ураган. Птица пролетела, странно крича.
    Тихо подкрадывается ночь, активизируются комары и, мы расходимся по палаткам. Под утро начинает сереть, в палатке еще утренняя прохлада, и тишина звенит в ушах.
   Утро, как всегда, начинается с купания. Мы с дочерью первыми выходим на заплыв. Десна совсем обмелела. Направляемся к дальней коряге, чтобы умыться и поплавать. Коряги деревьев набросаны в середине реки и служат фарватером для проходящих изредка суден, а также  моторок и байдарок.
Конец июля. Вода в реке очень теплая. Мы приближаемся к коряге –вокруг никого, только восходящее солнце, противоположные отвесные берега и слышится отдаленный шум из деревни. На коряге сидят две небольшие чайки. При нашем  приближении они резко поднимаются в воздух  и кружат над нами, громко крича. Откровенно говоря, они напугали нас. Вспомнились всякие случаи из фантастических фильмов, когда огромные птицы нападали на людей. Но эти небольшие,  отчего-то тоже навевали страх. Так они долго летали над нами, а мы недоумевали, что защищают эти отчаянные птицы. Может быть, они защищали свое жизненное пространство? А может быть, там было место кладки яиц!
     Удивляюсь, как удается Десне оставаться в таком первозданном виде! По обеим сторонам реки склоняются ивы, немного дальше растут березки, акации, тополя. Но самое большое чудо – это луг с его изумительной растительностью. Хочется  улечься в траву,   цветы ромашки,  траву бессмертника и лежать, созерцая голубое небо над головой, на нем причудливые облака, что плывут вдаль.
    Но вернемся к сегодняшнему утру, такому спокойному и умиротворенному. Возвращаюсь первая к палаткам. Смотрю вдаль, и моему взору открывается страшная картина - на меня мчится то ли мумия, то ли скелет в открытой карете… Волосы зашевелились у меня на голове, мороз пробежался по коже. Но я иду по реке навстречу этому страшному видению. Умом я понимаю, что ничего подобного быть не может, но воображение взяло верх. Я иду вперед, я должна убедиться, что это всего лишь коряга приобрела со временем такие причудливые формы. Подхожу ближе и вижу, что это коряга, но какая! Да, выглядит она, как карета, и в ней сидит застывшая мумия, положившая длинную правую руку на подлокотник, вытянув длинные ноги. А вместо лица намотаны странные волосы, похожие на паклю из  початка кукурузы. На самом деле это водоросли, что облепили дерево во время затопления суши водой, и когда это дерево еще росло на берегу. Сердце мое постепенно затихает, я возвращаюсь к палаткам, чтобы поделиться своими впечатлениями с домочадцами.
И потом еще неоднократно пугала себя. Вроде бы,   и видела ту или иную корягу, но каждый раз они представали передо мной в совершенно ином свете. То я видела на них огромных птиц, то Перуна, а то извивающихся змей.
   Как я уже писала, что мы находимся на острове, который можно обойти. Здесь полное ощущение того, что земля круглая. Виден горизонт и кажется, что до него рукой подать. Однажды мы решили прогуляться вокруг острова. За нами увязался кот. Вначале он бодро бежал, а на полпути стало заметно, что  устал. Василий ложился на землю и, высунув язык, тяжело дышал. Мы пытались его нести, но он вырывался, пытался залечь в кустах ежевики, однако мы его доставали и несли. В какой-то момент он снова вырвался и убежал в кусты. Приблизились к кустам ежевики, позвали его:- «Вася, Вася, выходи!», но он никак не реагировал на наши призывы.  Мы медленно пошли дальше, расстроенные и разочарованные происшедшим. До лагеря было далековато. Солнце палило нещадно - мы шли по открытому лугу. Когда идешь по лугу достаточно маленького воображения, и он откроет тебе все свои тайны. Открытая местность. Недаром говорят, что нет ничего худшего, чем оказаться на открытой местности во время грозы. И этому доказательство -  «кладбище ив». Сожженные молнией, они предстают перед нами в разных обличьях.  Это и черный дракон с открытой пастью, и огромный пес, несущийся прямо к тебе. А там, вдали, замаячила черная лошадка. Ты уже у власти фантазии и сливаешься с этим миром, ты словно попадаешь в сказку, в совершенно иной мир.
     Вася нас так и не догнал. Пришли в лагерь, сообщили о своей потере Аркадию, нашему предводителю данного похода. Аркадий как раз занимался изготовлением мух для рыбалки. Он тотчас сорвался с места и, пошел с Ильей на поиски кота. Это был его любимец. Долго же их не было. Они пришли опустошенные и расстроенные, кот на их зов так и не объявился. Мы все приуныли и начали вспоминать о том, какой он умный и хороший. И думали о том, как пережить его потерю. Вспомнили, как красиво он охотился за полевыми мышками,  приносил их, игрался с ними. А мне становилось жалко этих мышей. Они  пищали  в его зубах, а он наслаждался этим писком, то отпускал их, то гонялся за ними, а потом... А потом - однажды я увидела его за поеданием мыши, он сожрал голову, а туловище бросил.  И это после того, как он считался большим «гурманом»: ел только скумбрию из банки, и свои сухарики. Он не признавал пищи, которую употребляли мы. Вася не выпрашивал еду, как это делают дворовые коты. Он не ел все подряд. И тут такое – он решил полакомиться мышью. Этот факт меня сильно удивил, и рейтинг его резко упал в моих глазах. Хотя этот факт нисколько не поразил моих родственников, биологи по профессии, они лучше знают повадки животных. И все-таки Вася нашелся. Аркадий с Ильей поехали за молоком в деревню и Вася, услышав шум мотора машины, вылез из кустов, громко мяукая.
   Вечера на Десне особые. Мы приехали в полнолуние. Огромная луна висела, как фонарь на горизонте. И небо с большими звездами повисало прямо над головой. Но постепенно луна уменьшалась и, в конце концов, совсем исчезла. Мы погрузились в полную темень. Когда наступила темнота - создалось впечатление, что мы совершенно одни на необитаемом острове. Приходили на ум  определения такой ночи: «глупая ночь», «воровская ночь».  Страшно выйти из палатки. Включаешь фонарик, а окружающее пугает тебя своими причудливыми формами. Там, вдали у реки какое-то огромное дерево врезалось  в небо, днем я его не видела. На другой стороне реки какие-то отблески света. Все затаилось. И не дай боже разыграться воображению, тогда совсем страшно. Однажды в такую ночь, я вышла из палатки, и мне показалось, что машина стоит не на своем месте. Я  направила   фонарь на машину и увидела, что машина сдвинута. Однако утром все было по-прежнему – машина стояла на своем месте.
   Вечерами мы садились в палатке, что служила нам кухней, играли в подкидного дурака и пили чай, при этом ругались незлобно, когда кто-нибудь начинал хитрить, при этом возраст не имел никакого значения. Потом уходили спать. Были трудности с засыпанием: лежу в палатке, все мирно сопят, а я слушаю ночную тишину. Какая-то птица кричит страшным голосом, пугая меня. Засыпаю, когда небо начинает сереть. Просыпаюсь от яркого света над головой. Это солнце взошло. Палатка нагревается, и я начинаю лихорадочно раздеваться, вылезая из спальника, трех свитеров и пары брюк. В это лето ночи на Десне были очень холодными.
   Родственники меня ругают - я всего боюсь:  молнии с ее раскатистым громом,  тишины, что нависает над палатками во время сна,  крика ночных птиц, особенно крика болотной выпи. Выпь ревет голосом быка и кажется, что кричит огромное животное. Я уговариваю себя мысленно, что это природа, и  вспоминаю древние века, когда жили первобытные люди. И все это было, и происходило на их глазах, они жили в ней, в этой природе. Мне мама часто говорила, что приведений и всяких чудищ не нужно бояться, а нужно бояться злых людей. И это подтвердилось однажды на реке. Вокруг  нас не было других палаток, но по реке проплывали  часто моторные лодки и другие плавающие средства. Мы пришли купаться на свое место  и увидели, что с другой стороны приближается небольшой пароходик. За рулем стоял мужчина средних лет. Он решил причалить к берегу на нашей стороне. Вынес треногу, установил видеокамеру, и устроил фотосъемку. Вначале его снимала, полагаю, супруга, потом он решил сфотографировать ее, управляющей судном. И сколько воплей мы услышали, когда она пыталась управлять. Он орал на нее так, что Десна, наверное, не слышала подобного  долгое время. Потом они высадились на берег – и, глянув в их сторону, я увидела, что женщина уже лежит на песке, а он кричит на нее благим матом: - «Поднимайся су...» И еще много нецензурных слов мы услышали в ее адрес. И все потому, что он страшно боялся за свою «посудину».  Настроение было испорчено на целый день.
     На этой ноте не могу закончить свой рассказ. Леса вокруг Десны особенные. Они такие загадочные и неповторимые. Огромные сосны, дубы и березки  наполняют лес кислородом.  Воздух настолько чист, что, заходя в лес, начинает кружиться голова. В лесу опять разыгрывается воображение: то я вижу огромного ежа, притаившегося под деревом (оказалось, что это выжженный мох), то вижу приближающегося лося (а это кустарники) и еще многое мерещится мне  в этом первозданном уголке природы.  В лесу сухо, дождей практически не было. Грибов тоже не видно. И все - таки нашлось пару лисичек, польских грибов. Зашли с одной стороны леса, вышли с другой.
В это время, Аркадий поймал пару голавлей. Варим уху, жарим грибы с картошкой.
    После месячного пребывания на Десне возвращаемся домой. Просыпаюсь утром – мне кажется, что я  в палатке. Яркое солнце светит над головой, палатка наполнена прозрачным светом… И тут я окончательно просыпаюсь, понимаю, что это всего лишь спальня с голубыми шторами, открытой форточкой и солнечными лучами восходящего солнца.