Как холодно и воздух сух...

Как холодно, и воздух сух.
Деревья снегом смяты до земли...
Не до земли, а до сугробов – они как шишки лысой головы
Торчат, тропинку обступая логом,
И солнце дышит...
Пар со рта пуская,
Теплеют ветки из вершин берёз,
Комочки белые, сорвавшись, пролетают
И падают, как пух кристальных роз...
И в каждой капельке из юбочки с узором,
Ломая лучик выгнувшему зуб,
Сверканье разгорается пожаром,
Холодным, ярким, среди белых губ...


Как будто чьи-то нежные уста,
В холодных сумерках проснувшись подобрели,
И вдох и выдох, чьи-то холода
Дыханием пылающим согрели...
Мороз... И белое лицо в морозной маске дышит еле-еле,
Чтоб не спугнуть лесную тишину
Между берёз задумчивые ели
Свой снег пушистый тянут в вышину...


Под небесным сводом из лазури,
Разлит огромный света океан,
И в этом океане все заснули,
Не рыб больших, не кораблей,
Ни тучки, ни других движений,
Одно лишь солнце, сквозь кристалл рождений,
Сжигает без тепла холодный блеск теней...


И дышится легко и шаг скрипучий,
И движется легко среди зимы могучей,
И не видать тропы под белым покрывалом,
Вдоль речки не видать, и алым
Горит сугроб, за ним ещё... ещё...
Какое здесь сверхбелоснежное житьё...


И дело тут за малым
Шагать под белый пух и снег,
Взбивая пух к сугробам, снег к снежинкам,
Чтобы извилистость тропинкам
Передавал мой лёгкий бег среди дерев...
вья...
Взбивается взлохматившись пороша, Морозная сыпучая... Хорош я
в такой заснеженной пыли...
И за собою путь прокладывая снова
Я замечаю сбывшиеся сны...
Которые – проснись! – увидишь и воочью...