Россея

Вулкана невинного плод с девственной Афродитой;
Радетели в ссоре. Врагов твоих сонмища - где?
Они превращаются в сонные своры бандитов,
Отравленной вязью снующих, как вши, по тебе;

Порою ни грамот, ни Пестелей чинных, а леших лишь зная
В безбрежной соловьей своей ледниковой тиши -
Но всё же осыпанная Рождеством, как Даная,
Ты, щедро таинственная, судьбы мира вершишь;

Незрима ни радость твоя, ни пути, ни страданья,
Как будто порою тесны тебе мира тиски -
То целые царствия примешь ты в дар пированья,
То бледно-голодная, режешь и даришь куски;

К твоим неумеренным стёпо-таёжным широтам
Какой-то немыслимо бережный воздух проник -
Слепая? Подолгу не сердишься ни на кого ты
И веришь, и любишь чужих чуть не больше своих!

Тому, кто в трапЕзной с мечом от меча в перегрузке
Вручая на вход в лабиринт Ариаднову нить,
Способна ты жадно элитно болтать по-французски
И немцев, татар и монголов, как братьев, селить..

Так часто почти  и не двигаясь, не догоняя,
Лишь пальцем протяжным и нежным качнув: не груби -
Такая бескрайняя крайне, такая родная
Такая холодная жарко, нагая вглуби.

Здесь мамы, их малые земли слезой орошая,
Любовь обшивали льняным иль вагонным крестом;
Но ты - как медведица самая в небе большая
С бессмысленно нежным, доверчиво добрым хвостом -

Любовь или шашня? - но самая в небе большая
С её нереальным, бессмысленно нежным хвостом.

                4-10 февраля 2009