Букинисту П. А. Шулятникову

Ухожу.
      Исчезаю.
                Неделями
Пропадаю для всех и всего... 
Петр Антонович, что Вы наделали!
Петр Антонович, ради чего
Всех   забытых
             и даже
                посредственных
Откопали из небытия?
Не подумали Вы о последствиях,
О последствиях думаю я.

Милый мой, до чего же мы дожили!
Ну представьте хотя бы на миг:
Все, когда-то ушедшие, — ожили,
Пусть не все — лишь создатели книг!

Всё равно — это толпы несметные;
ЭВМ их не счесть, хоть завой.
А над ними,
           смотрите,
                бессмертные,
Как деревья в лесу над травой.

Петр Антонович —
жалость ли, зависть ли? —
Я к деревьям тянусь, ну а Вы —
Увели меня в дикие заросли
На деревья похожей травы.

Что со мной? Зачарованный —
                клад ищу
Иль с былым так томительна связь? —
Я брожу, как по старому кладбищу,
Непонятно каким  становясь.

Столько книг! И каких!
Я их трогаю,
Будто чьей-то касаюсь руки…
Корешки и  обложки?  Надгробия!
 По соседству — друзья и враги,
И века: девятнадцатый, нынешний,
Восемнадцатый....
                Сотни имён!
Будь хоть Пушкиным, тут ты подвинешься.
Сологубом и тем потеснён.

Ни за что на судьбу я не сетую,
Но чтоб точки расставить над «и»,
Петр Антонович,
                через столетие
Откопайте творенья мои.