И пусть за окном будет город...

И пусть за окном будет город в слезинках дождя, в потертом костюме дорог и залатанных крыш, пока твое имя кленовые листья твердят, я не покидаю мой маленький но-не-Париж. А листья срываются, чтоб на прощанье успеть спуститься по ветру – спирали в скрипичном ключе, ты знаешь, ведь я научилась тобой не болеть, давно научилась. Вот только не знаю, зачем. А город в слезинках,  в ладони горит телефон, горит от стыда за случайно подслушанный бред, и две половинки забыли сегодня о том, что нет ничего, если целого в памяти нет. И город развел их, как малых детей, по углам, придумал работу, оставил один на один с холодным упрямством и мыслью, что «я не отдам тебя никому, только ты не узнаешь, прости». И я ни за что не пройду эти сорок шагов до двери подъезда и пять остановок – к тебе, раз город завел себе этих смешных дураков – так пусть разбирается сам в их нелегкой судьбе, он сам виноват – приручил неизвестно к чему, заставил их жить друг для друга, сливаться в одно, пусть он это все разбирает, чтоб пусто ему…, пусть плачет дождями, а я… Мне уже все равно,  я молча смотрю на стекло, за которым плывет свинцовое облако, хмурясь и птицам грозя, и -прямо по Остеру – делаю наоборот, уже потому, что теперь по-другому нельзя. Нет, я не звоню, не пишу тебе в почту «малыш», не ставлю сердечко и десять улыбок подряд… Я просто терплю этот маленький, но-не-Париж – пока твое имя кленовые листья твердят.