Прилив

Посвятив себя изучению древностей, Анна нашла ковчежец с запискою на латыни «Omnia vincit mea…”, а окончание съедено, что же там, Зевс-громовержец, опять стреляют в рабочих, потом рабочие, змея на них не сыщется, сытные простофили, верните мне кровь мою, Аннушка, можно в одном бидоне, нет, это записка любовная, вы ведь, мой друг, любили или просто читали Тургенева, бабочка в вермильоне, кроваво-красный оттенок, вот здесь иссоп, медуница, другие травы различные – и за моря не нужно, нет, Аннушка, мы здесь лишние, будем, мой друг, тесниться, нельзя ведь душе лениться и  кашлять в других недужно. Мы сидим за столом, в суповнике плавает гусеница, а рядом прыгает птица, всё норовит половчее бы извернуться. Я полагаю, был прав Тургенев, в тебя нельзя не влюбиться, ты похожа на эту певицу, ну как ее, да вот, Нуца. А вы знаете, я отыскала ковчежец, а в нем на латыни фразу, никак нельзя разобрать, поможете на досуге? И мы размышляем здесь, как будто еще ни разу не умирали мы, погребены друг в друге.