песочные часы

песчинок давку у прохода мы жизнью смело величаем,
ведь, где туманы за отца, бывает нам не так уж мутно.
в руках, как недуг, чьих-то твердых, опустошающих колчан,
лишь начинаем понимать, когда опять перевернут их...


стремительно змеится дно.
песчинки, высохнув от слез,
спешат скорей расстаться с прошлым. 
и лишь для тех, кто скраю просит,
пейзажи не остынут вновь...


у побледневших переправ, что дышат в спину тяжело,
приопустивши очи долу, глаза в глаза больней вдвойне,
лишь привыкая к кандалам бредет поникший эшелон.
люди и небо, их взглядов вечная дуэль, - за безысходностью погоня.
способны плакать оба но...
лишь от одних все расцветает, другим лишь легче.
как улизнуть от этой порчи, простить и выйти на конечной?
песочные часы, где слезы и песок стирают, сложившись в тромб,-
- смирение одним несут, другим для дум печальных почву.
сжигая смех, в лицо смеялся тем, кто протягивал мне руку
теперь по ветру рассеян ими же тот черный пепел,-
- я сохраню в себе навечно эти слезы, они мне дороги.
укутав горизонт багровым пледом, я грел осколки солнца.
сколько карат в глазах, что плачут летом?
уже не помню и сколько стоит доступ к ним?
истом следы размыл испуг,
пасьянс не врал, разложенный среди руин.
чумой отверженных чужбин удел наш исцелять ту серость,
из бездны добывая догмы, мы жгли стекавший с боли грим.
но нет весны у той эгиды, нащупав пульс бледнела вера
вино впускало трезвость в нас ,зимуя в сгнивших улиц прозе.
тот что зачтется там, неумолимо выпадет в осадок здесь,
эту завесу приподнять поможет лишь преклонение немое.
представь меня ему как сына.
я покупал а аптеках страх и продавал его другим,
тем, кто рычал ,как зверь, но не кусал.
все перешло теперь в наследство мне, и я богат!
но не купить никак мне смерть, хотя она и так близка.   
некстати свет, глазам слепца он не заменит мрак,
скорее увеличит тягу
мне не судья мой страх, но я ему по гроб обязан,
казнить его я мог бы, но увы он не бессмертен.
неразделимым целым посмел ту пустоту заполнить
и ощутил свободу, когда меня поймали в мои же сети!
предутренней росой поил я ночь, не выпуская сны на волю.
прикайся, но небо лишь для дождей!
переведи мне их латынь,
из адских мук я ризу силюсь сшить себе,
и, облачившись вновь согреться, но и зимой увы покинут...






               
и, молча подойдя к распятью, я душу нежно пристегну,
гвоздями больно слишком,
но боль ничуть не меньше, наоборот!!!   
и сразу умолкают птицы.
лучей палящих лютый гнет укроет смех в тени юродства...
то дерево страшилось клейменных мною листьев
мне снилась осень, но сон мой слишком долго обрывал холодный пот.
смягчая сталь, взрастили холод...